– Я не понимаю, что это значит.

– Это способность к свечению. Прости, что поставил тебя в неловкое положение. – Себастьян чуть наклонил голову в знак раскаяния.

– Да хрен с ним, всё равно не пригодится, – отмахнулась я и вернулась к созерцанию вида из окна, оставив Кэннура в немом возмущении.

В тихой темноте послышалось сдержанное похрюкивание Винсента.

– Девушки не должны так выражаться. – Себастьян отошёл от потрясения. – По приезду в Тиррион, я найму тебе учителя по этикету.

– Не нужно. Моих денег на это не хватит, а у вас я не возьму и медяка.

Я, не смотря на целителя, любовалась светящимися лентами петляющими по стенам и своду туннеля.

– Не разумно отказываться от помощи, не имея за душой средств для своего содержания, Дэлла.

– У нас разное мнение по поводу того, что не разумно, Себастьян. – Я ни за что не стану ходить в должницах у человека, способного по щелчку пальцев подчинить мою волю.

Туннель был позади, и я повернулась к чёрным глазам Кэннура.

Себастьян удержал на мне взгляд и, коротко выдохнув, отвернулся.

На лакированном полу снова заиграл свет: мы въехали в край Истинного света. Лес сменялся полями, засаженными кукурузой, картошкой и пшеницей; поля – лесом. Иногда встречались березняки с проглядывающими между деревьев избушками. Карету плавно покачивало, и я сама не заметила, как провалилась в сон.

Ближе к вечеру, рассматривать поля, жиденькие лиственные леса и редкие деревушки мне надоело. Я отвернулась от окна и откинулась на мягкую спинку.

– Расскажите о Академии, – обратилась я к притихшему Себастьяну.

Он расправил плечи, обрадовавшись скоротать дорогу за беседой.

– Академия Древних – учебное заведение для магически одаренных людей. Магов определяют на соответствующие им факультеты. Целительский выпускает целителей и некромантов. Боевой подготавливает солдат и формирует готовые спецотряды защитников. Артефаторика делится на два направления – военное и бытовое. Они занимаются изготовлением артефактов в зависимости от выбранного направления. И последний – факультет разума. На него поступают будущие управленцы властью и вершители закона.

Кэннур отодвинул пальцем руки ногу развалившегося Винсента. Тот, в свою очередь, выждав немного времени, вернул её на место. Граф поджал губы и часто задышал, но попыток отодвинуть наглеца больше не предпринял. Косясь на раздражённого Себастьяна, Винсент слегка приподнял уголок губ.

Прокручивая в голове сказанное графом, я уцепилась за его слова про некромантов. Из всех разговоров о магах, звучавших в Яме, некромантам уделяли особое внимание. И ничего хорошего про них никогда не говорили.

– И на каком буду я? – Я решила не думать о черных магах и задуматься о себе.

– С уверенностью могу сказать, что тебя определят на боевой. – Увидев моё удивление, Себастьян пояснил: – Когда я вправлял кость твоему другу, ты учуяла всплеск от целительского заклинания. Даже для опытного мага это не более чем лёгкий шлейф. Таких, как ты, называют гончими.

– Собаками?! – выкрикнула я.

Ди-Горн прыснул в кулак и развернулся к нам заинтересовавшись беседой.

– Для твоего уха это слово звучит не привычно, но это очень редкий и ценный дар. – Кэннур вытянул указательный палец перед собой. – Хорошо натренированные гончие могут учуять черно-магическое существо за несколько миль. Они очень важны в рядах защитников.

Вот оно что. За умение чуять бездновых отродьев я должна сказать спасибо дару. Если подумать, то боевой факультет мне подходит больше всего; но свыкнуться с мыслью о том, что я стану защитником, всё же понадобиться время.

– Окторез – не первое поверженное тобой черно-магическое существо? – уточнил Себастьян, но глаза говорили, что ему и так всё понятно.