Имея приказание поставить также острог при впадении Нерчи в р. Шилку, Бекетов послал сперва провиант с 30 человеками на р. Ингоду, а через несколько дней последовал и сам за ними и тотчас же приказал делать плоты. 19 октября 1653 г. он тронулся в путь, надеясь добраться до р. Шилки еще до наступления зимы, но ошибся в расчете, так как Ингода стала. Не желая тратить время, он отправил десятника Максима Урасова сухим путем искать по р. Нерче место для постройки острога, а сам возвратился в Иргенский острог, оставив в зимовье для охраны провианта 20 казаков.

Урасов выбрал место для острога на южном берегу р. Шилки, против впадения в оную р. Нерчи, и в течение зимы построил небольшой острог, в чем не встретил препятствия от местных тунгусов, находившихся в подданстве у князя Гантимура и внесших два сорока соболей.

Весной 1654 года Бекетов, оставив в Иргенском остроге только 18 человек, с остальными 21 человеком дошел до низовья, забрал с собой на плоты бывших здесь 20 человек и весь провиант и спустился по Ингоде и Шилке к острогу, выстроенному Урасовым^>44.

Бурятский князь Гантимур, не оказывавший до сего времени противодействия русским, с приходом Бекетова убедился в том, что русские хотят сделать его своим данником, что вовсе не входило в его расчеты, и перекочевал за реку Аргунь, в Маньчжурию; посылка к нему людей с приглашением вернуться назад успеха не имела, и посланцы назад не вернулись. Затем, к осени, когда стал поспевать хлеб, посеянный возле острога, – первый опыт хлебопашества русского за Байкалом и единственная надежда казаков на зимний запас, – тунгусы учинили нападение на острог, потоптали весь хлеб и угнали несколько лошадей. Уничтожение посева привело отряд в уныние, потому что добыть провиант было неоткуда, и казаки порешили отправиться на р. Амур, где успехи русских были настолько велики, что нечего было опасаться недостачи провианта. Бекетов противился этому решению, но перспектива голодной смерти осилила дисциплину и 30 казаков ушли от него, а затем и он сам с остальными казаками, в 1655 году, перебрался на Амур, где и нес службу с находящимися там казаками до 1660 года, когда вернулся в Енисейск через Якутск и Илимск.

Выстроенный Урасовым острог, с выходом из оного казаков, был разрушен тунгусами^>45.

Краткий исторический очерк распространения русского влияния на Амурские земли.

Принимая во внимание, что амурские владения России во второй половине XVII столетия состояли в ведении Нерчинского воеводства, признаю не лишним сделать также краткий очерк распространения русского владычества и на Амурские земли.

Выше было упомянуто, что якутские воеводы, узнав о сведениях, собранных о Даурии атаманом Максимом Перфильевым во время его экспедиции в р. Витим в 1640 году, вознамерились также и с своей стороны воспользоваться собранными им данными. Первая экспедиция, снаряженная ими на р. Витим в 1640 году для проверки сведений, доставленных Перфильевым, не удалась, а потому они снарядили в 1643 г. новую экспедицию под начальством письменного головы Василия Пояркова, из 130 челов., преимущественно промышленников (которые, впрочем, были причислены в казаки), с наказом выйти на р. Амур по рекам Алдану и Зее. Об этом пути воеводы узнали от местных тунгусов.

Тронувшись в путь в начале июня, Поярков^>46 в конце сентября вынужден был остановиться на р. Гономе. Не желая терять время, он оставил при замерзших в р. Гономе судах 50 человек для охраны провианта, с остальными же людьми, забрав необходимое количество припасов на нарты, двинулся дальше по льду рек Гономы и Нуемки, затем перевалил через горы, отделяющие водный бассейн Амура от Ленского, и спустился в речку Брянду, по коей плыл до Зеи, а по Зее до впадения в оную реки Умлекана, где и остановился, увидев даурскую деревню.