Много.

Просто до хрена денег.

Тот самый двойной тариф, о котором я сказала Медведю в машине. Шлюшка Луиза была бы довольна.

Я же не могла расцепить руки, которыми обхватила колени. Не могла заставить себя поднять глаза. Да и зачем? Ведь какая для них разница? Они заплатили и теперь считают, что могут делать с моим телом, что угодно.

— Я помню наш уговор, Луиза.

Голос у Медведя низкий, хриплый. Рокочущий, как гром вдали. Я достаточно хорошо изучила его за это время, и к тому же уже дважды была с ним за эти неполные сутки, так что даже по голосу понимаю — он возбужден.

А когда он возбужден, для такой, как я, есть только один выход — подчиниться.

— Здесь двойной тариф, как я и обещал тебе. Мы не тронем твою невинность, раз ты этого не хочешь. Обслужи нас так, как обслуживала своих клиентов, и мы в расчете.

Есть только один вариант, как кто-то из них двоих получит удовольствие, при этом не лишая меня девственности. И этот вариант не нравится мне еще больше. Не стоило говорить про парня. Не стоило так завираться!

У меня пересыхает во рту, и я по-прежнему не поднимаю глаз. Наверное, нужно собрать деньги. Но я не могу сдвинуться с места и так и сижу в окружении «дядей Бенджаменов».

Никогда не замечала, какое выражение лица у Бенджамина Франклина, но не теперь, когда сотни его лиц разбросаны вокруг меня по кровати. Отец-основатель скептически поджал губы, приподняв одну бровь, как бы говоря:

«Что ж. Ты доигралась, Кейт».

— Шевелись, Луиза. Хочу трахнуть тебя, как следует.

Я в ужасе.

Я не смогу принять Медведя.

Никуда.

Никогда.

А он из-за моих слов уверен, что у меня разработанная задница. А значит, не будет и никакой предварительной подготовки. Как и в прошлый раз с Вороном.

Не думала, что анальный секс произойдет в моей жизни даже раньше обычного. Такой вид секса пугал меня и раньше, но когда уже в следующую секунду Медведь может сделать это со мной, мой ужас безграничен, как Вселенная. Задыхаюсь и каменею, как космонавт при разгерметизации скафандра.

Это конец. Я не переживу этого.

Поэтому вслух я произношу:

— У меня к вам другое предложение.

Мой голос срывается и хрипит, как если бы я болталась в петле. Примерно так я себя сейчас и ощущаю. Причем я сама завязала эту петлю вокруг своей шеи и каждое последующее слово только туже затягивает узел.

Но я продолжаю говорить, потому что, если у меня есть единственный шанс избежать нетрадиционного секса сегодня, то самое время им воспользоваться. Тьма в глазах Медведя сгущается с каждым моим словом, а Ворон только сильнее поджимает губы. Они не общаются и даже не обмениваются непонятными мне одной взглядами, и все же их позы, выражения лиц выдают крайнюю степень напряжения.

А еще ни один из них не удивлен, что я пошла на попятную.

Даже чертов Франклин.

— Мой парень, для которого я себя берегла… Он поймет, — продолжаю выплевывать я из себя слова через силу. — Он служит Системе*. Он будет только рад, если один из вас…

— Трахнет тебя, — неожиданно заканчивает за меня Ворон.

Я горячо киваю, комкая покрывало пальцами. Пусть лучше так. Это внезапное пробуждение в темной комнате и двое больших мужчин у моей кровати вполне весомый повод изменить правила игры.

— Да. Он поймет. Это большая честь для меня, если кто-то из вас станет моим первым.

Я не вру. Это действительно так. Для обычной шлюшки Луизы большая честь, если один из боссов мафии Чикаго станет тем, кто лишит ее девственности. Таким фактом биографии в районах, которые держат боссы, можно гордиться. Носить как медаль на улицах, на которых работала Луиза, и я знаю, о чем говорю.

Пусть отнимут у меня невинность, но не заставляют пройти неподготовленную через анальный секс. К черту.