– Не надо, не надо! – закричал сзади насмерть перепуганный Евгений. – Я не хочу быть свидетелем! Я только сзади сидел! На всю Украину прославимся! И родители не помогут нам за это убийство!

– Гони! – пугаясь содеянного, хрипел Геннадий. – Шоферюга, ты за рулем сидел, ты и будешь отвечать, если нас найдут.

Светловолосый мальчик, безжизненно раскинув руки, оставался лежать на тротуаре с окровавленными волосами и разбитым лицом. Из его носа сочилась кровь, губы были тоже разбиты в лепешку. Искореженное в позвоночнике тельце дернулось, а голова то ли в конвульсии, то ли в запале агонии приподнялась над асфальтом – он смотрел вслед удаляющейся на большой скорости серебристой японской «Сикоде». И только налетевший ветерок услышал его голосок:

– Три… три… три… вместе будет пят… на… дцать… – Голова малыша упала на побуревший от крови пыльный асфальт, глаза ребенка закрылись.

Нога и рука его были неестественно загнуты – они были переломаны, был поврежден и позвоночник.

Два дня замминистра внутренних дел Валерий Павлович Глотайло, подгоняемый временем и страстным желанием подыскать приличествующий подарок президенту. Он беспрерывно звонил по телефону в областные управления МВД, вызывал к себе начальников управлений министерства, ездил по Киеву в районные отделения милиции. Возвращался в кабинет и опять звонил в таможни, морские порты и аэропорты.

В кабинете то и дело появлялись полковники и генералы, со льстиво-подобострастными лицами выкладывали на стол подарки, могущие заинтересовать замминистра: это были изделия из золота, платины, изумруды, картины известных мастеров, как давно усопших, так и ныне здравствующих. Один генерал, развернув газетную бумагу, показал древнюю икону, утверждая, что она кисти не то самого Андрея Рублева или, по крайней мере, Эль Греко.

– Папе что, молиться на нее? – угрюмо осведомлялся недовольный подношением Валерий Павлович.

– Теперь все, кто у власти, стали набожными, – вкрадчиво отвечал генерал. – Президент тоже молится. Кабинет освятил.

─ От чертей или с похмелья, – ухмыльнулся Валерий Павлович, но осекся: – Продадут, им это, что раку клешню оторвать или два пальца об асфальт.

Генерал исчез, но икону оставил.

– Пригодится, – сказал он на прощание. – На черном рынке она о-го-го сколько стоит!

Подарков насобиралось не на один миллион долларов, но Папе нужна была «изюминка». Самая большая милицейская звезда того стоила.

Подперев пухлыми руками толстые щеки, Глотайло в задумчивости сидел за своим столом, глядя на очередной подарок, привезенный другим генералом – булаву гетмана Сагайдачного. Где ее сперли милицейские опера, ему не докладывали, но это было уже что-то близкое из ряда необычного.

Резкий телефонный звонок оторвал Глотайло от обсевших мыслей.

Звонил начальник Управления по борьбе с терроризмом генерал-майор Миша Трояновский, давний дружбан по сауне.

С подъемом в голосе генерал сообщал, что, выполняя указание заместителя министра, имеет возможность пригласить его на громкую, но, конечно же, не опасную операцию.

– В гостинице «Москва» находятся чеченские террористы в количестве троих человек, – докладывал он. – По оперативным данным, цель их следования – город Москва. Не возглавите, Валерий Павлович, операцию по их задержанию?

– Не хватало еще заместителю министра под пули лезть! – недовольно прорычал в трубку Глотайло. – Других дел по горло, ядрена мать.

– Стрельбы не будет! – уверял генерал Трояновский. – Повяжем тех террористов, как котят! На весь мир можно героями засветиться. Дело резонансное. Покажем, что Украина, мол, тоже борется с терроризмом.