Крах. 1991 год. Телефонный начальник Виктор Ааб

Наверное не найдёшь в стране маленького человечка, подростка, да и взрослого тоже, для которого встреча Нового года не являлась бы самым любимым праздником, более любимым даже чем день рождения. Всеобщая приподнятость, праздничная суета и волнующее, трепещущее, бьющееся под ложечкой ощущение приближающейся новизны. Это не только Новый год пришёл – это новая жизнь пришла, жизнь с чистого листа. Рубикон перейдён. Всё плохое, страшное и неприятное позади, а там – с каждым оторванным календарным листком – ближе и ближе – неизведанное, счастливые дни, исполнение желаний, полнота новой, задуманной в светлый праздник, гармоничной жизни.

И ерунда, что сегодня не произошло ничего необычного – завтра, непременно, случится, сбудется – завтра… завтра… – целый год впереди, и… – потекли дни…

Самое продолжительное время праздника – у детворы. Радость от наряжающегося к торжеству садика, школы, города, радость от приближающихся каникул, радость от вида одетой в прекрасный наряд и излучающей счастье ёлки, от новогоднего подарка, от наступивших каникул, от беззаботности и полной свободы действий. Гуляй – не хочу, и погода нипочём, что нам мороз и ветер, когда энергия рвётся наружу, когда поёт душа!

Есть где разгуляться. Огромный, на всю центральную площадь, снежный городок выстроен в усладу детворе. Сказочная крепость, отгородившаяся от мира выложенными из ледяных кирпичей стенами, сказочные герои, замки, башни и лабиринты – всё изо льда, сверкающего, притягательного, расцвеченного огнями. И главная примечательность – горки, маленькие, побольше, огромные…

Самая высокая расположилась прямо на центральной улице, выбрасывает отважившихся скатиться с неё на уличный простор смельчаков. И ещё десятки метров, скользя по инерции, по теперь уже ровной ледяной глади, и постепенно теряя скорость, приходят они в себя от захолонувшего в начале спуска душу страха, тут же изгнанного восторгом. Радуются от преодоления себя, от остроты ощущений, оттого, что всё обошлось, что страхи не оправдались и они сами невредимы, и кости целы. И вновь, неудержимо тянет повторить спуск опять, ещё и ещё…

Самый востребованный предмет – санки-ледянки, плоский лист пластмассы, подсунул под себя, и неудержимо понесли вниз, в бездну, только грохот и свист ветра в ушах. Смельчаков много, и мальчишек и девчат. Как на штурм, нетерпеливо подталкивая друг друга, по лестнице, устремляются дети к вершине искусственной горы. Взобравшись, мешая друг другу, толпятся у спуска, снова и снова устремляются вниз, вольно или невольно, кучей малой, увлекают вместе с собой оробевших, ввергают в ужас родителей, решившихся отпустить, одного, – своё чадо, на покорение горы.

Пешеходы отважившиеся пересечь накатанную ледяную улицу на, казалось бы, приличном от спуска расстоянии, то и дело шарахаются от потерявшего скорость, но всё равно, на излёте выскочившего, неумолимо надвигающегося, очередного завершающего спуск сорванца, угрожающего столкнуться, сбить с ног и увлечь за собой.

Детский азарт передаётся взрослым, навевает воспоминания, заражает желанием, плюнуть на всё и тоже, вместе с детворой – на гору, в детство, вниз! Но накопленная с годами солидность и чувство собственной важности удерживает от безрассудного порыва, маскирует маска равнодушия на лице будоражащее душу желание, и лишь загоревшиеся глаза выстреливают искорки восторга, вспыхивающие от созерцания бесшабашных и смелых поступков детворы.

…Потолок ледяной, дверь скрипучая… – несётся над городком, оглушая окрестности, разудалая песня. На казахском языке, на русском… С утра до позднего вечера, в будние дни, в субботу и воскресенье звучит призывная праздничная музыка.

Без участия связистов и тут не обошлось. Важную, ответственную задачу выполняет радиоузел, обеспечивая трансляцию, озвучивание мероприятия. Всё в рамках строго очерченных границ – по расписанию, сроками обозначенному в письменной заявке культурного ведомства. С магнитофонных кассет, им же предоставленных, и им же, ведомством, несущим ответственность за транслируемое в городское пространство содержимое.

Жёстко отвергнуто желание организаторов детского праздника всю полноту работы по озвучиванию переложить на плечи связистов. Сторожилова и сама строго проинструктирована и работников предупредила

– Идеология, не наш вопрос, мы только качественно усиливаем звук.

Впрочем, исполнять и организовывать эту работу, да и обязанности начальника цеха, на этот раз довелось инженеру Юмакулову. Для Натальи Ивановны новый год начался с болезни – с почками непорядок.

Фарух Тагирович – политически человек подкованный, и дело своё знает. Лично отслеживает расписание и ход трансляции, всё он понимает с полуслова, чувствует остроту и неопределённость идеологического фона в стране – знает: к примеру, песню Талькова – «Родина моя, ты сошла с ума…», и подобных ей, выпускать в эфир на площадь нельзя. И обязанности начальника цеха радиоузла давно уже ему по плечу.

Начать год с чистого листа! Присутствуют такие намерения и у кабельщиков в линейно-кабельном цехе. Похоже, летнее время прошедшее в колебаниях, шатаниях и брожении, в обстановке, когда взаимоотношения с руководством цеха, с администрацией предприятия балансировали на грани утраты доверия, когда сомневалось руководство в честности их труда, большинству из кабельщиков, тоже, не пришлось по душе.

Попытки некоторых из них, пользуясь аномально дождливым летом и осенью, внести и закрепить желанный хаос в работе сети, хаос, в общей неразберихе которого легко удавалось бы, в личных интересах, «таскать из огня каштаны» – вынуждать администрацию платить им всё больше и больше, не увенчались успехом. Пережито смутное время.

А ведь всё было в руках бригады. Совершенно непредсказуемые, неожиданные по интенсивности, продолжительности, и настырности атаки природы на сеть требовали адекватного и своевременного противодействия. Кому как не конкретным специалистам, однажды уже пережившим подобное виделось это воочию и гораздо раньше, чем начальству над ними стоящему? И последствия от несвоевременного принятия мер для сети, за состояние которой они непосредственно отвечают и это её состояние своим трудом, своими руками обеспечивают – ведь прорисовывалась опасность в их сознании, чутьём профессионалов, чётко.

Их глаза первыми видели, что творит, где исподтишка, а где явно, природа с их сетью. Их руки, их, и только их, первыми натыкались на разрушающую телефонные соединения влагу в местах негерметичности кабельных муфт. Они первые обнаруживали эти места и отмечали потенциальную вероятность роста их количества, угрожающего, в случае непринятия своевременных мер, в геометрической прогрессии, мелкими очагами, распространиться на всю сеть. И каждый из этих мелких очагов, в силу специфичности кабельной работы, потребует потом, на устранение, отвлечения практически такого же времени, как и на любое крупное повреждение. Сил и средств – поменьше, а времени – соизмеримо! Дефицитного времени…

Понятно было, – спокойного, размеренного, неторопливого труда кабельщиков уже не хватало. Требовалось напрячься, отбросить благодушие, мобилизоваться, быстрее думать и шевелиться, соображать, принимать нестандартные решения и работать, работать… Работать не просто, а с учётом остроты момента – более споро и качественно.

Надо было не посчитаться со временем, самим усилить предупредительно-профилактическую работу, – самоотверженность проявить. Самостоятельно, без подсказки – каждому члену бригады действовать.

Не собрались, вовремя не мобилизовались, не проявили самостоятельности и хозяйской хватки. Вместо того, чтобы усилить слаженную, скоординированную работу, – разменялись на мелочи, распылили силы, размежевались, и не единым кулаком, а растопыренными пальцами – всё лето и осень, без особой инициативы, через подталкивания, затыкали многочисленные бреши в прохудившейся сети.

Позволили, ими же выбранным бригадирам, склонным к пьянке, через неё, проклятую, дискредитировать себя самих и труд всей бригады. И Беккеру, и Крылову – позволили! Стали работать сами по себе, нельзя сказать, чтобы ни шатко, ни валко, но и без особой заинтересованности, без искорок и блеска в глазах, по прямым указаниям начальника цеха и его заместителя. Дали многочисленные поводы думать опять о себе, как о ненадёжных партнёрах по труду. Посчитали достаточным, в условиях природной аномалии выполнять свою работу в обычном режиме. Не перестроились!

На длительное время, на три с половиной месяца, позволили агрессивно напирающей природе свести на «нет», до незаметности, результаты своего, обычного труда, позволили ей, наступающей, пока сама не обессилела – поражать и поражать мелкими, но болезненными для абонентов, повреждениями всё большее количество точек на их сети. В результате, не смогли и перестали своевременно реагировать на новые очаги повреждений, а стали хронически всюду не успевать.