Остальные члены группы одобрили идею подарка.

Тем временем Ян бегло осмотрел труп, но ничего примечательного не отметил.

Мужчина под тридцать лет, чуть полноватый, не ухоженный. Один открытый перелом ноги и, судя по положению тела, несколько закрытых – очевидно, от падения.

– Старушку опросил? – на всякий случай спросил Левандовский.

– Бабулька явно не в себе. Про красную собаку твердит и всё тут. Ничего дельного сказать не может.

– С виду – обычное самоубийство, – закатил глаза Ян, – Почему дежурному оперативнику не поручили?

– Ты послушай, – начал Леонид, – Парень этот не простой. Стоило происшествие зафиксировать в нашей базе, как мне сразу позвонили сверху.

– Откуда именно? – раздраженно спросил Ян.

– Нам приказано ничего не трогать, – напустив загадочности, сообщил Минский, затем взглянул на время и добавил, – Через полчаса приедут эксперты ФСБ.

Ян и Ани удивленно переглянулись.

Два года назад в структуре правоохранительных органов страны произошли серьезные изменения. Наспех организованная и торжественно представленная народу новая структура – Социальная гвардия – должна была решить все проблемы пост пандемической жизни россиян. Гвардия поглотила МВД, Росгвардию и несколько других ведомств, породив массовые сокращения рабочих мест.

Существенных причин появления Соцгвардии имелось две – острая нехватка денег на финансирование госаппарата и сильно изменившиеся права граждан и обязанности властей.

Вместе с тем Федеральная служба безопасности превратилось в мифическую организацию, по слухам, охраняющую руины российского государства.

– Ребята, работаем очень быстро, – настроил коллег Ян, когда оперативные сотрудники поднялись в квартиру, – Хочется понять: с чем мы имеем дело?

На входе в жилье Ян с досадой посмотрел на отключенную систему управления люксом. Пройти тест на наличие вируса прямо сейчас не удастся. Может и к лучшему – слишком мало времени прошло от момента его контакта с горе биологом.

Ани осмотрела труп и местность вокруг падения, затем поднялась на крышу. Ян попытался опросить соседей, но люди совсем не шли на контакт. Такова была особенность современных расследований – почти полное отсутствие свидетелей. Камера наблюдения в парадной также не помогла – она подозрительно удачно вышла из строя незадолго до инцидента.

Остальным членам опергруппы в двухкомнатной квартире тоже ничего примечательного найти не удалось. Обычное холостяцкое логово, правда, сдобренное профессиональными интересами хозяина: физика, микроэлектроника, радиодело и компьютерные технологии.

– Нашего покойничка звали Юрий Дружинин, – глядя в небольшой ноутбук, сообщил Леонид, – В Интернете можно обнаружить море информации о нём: научные статьи, даже патенты на изобретения, комментарии на технических форумах. Являлся модератором канала для радиоинженеров и электронщиков.

Впятером команда продолжала осмотр жилья, но ничего криминального не находила.

– Вот еще новость: наш парень – зарегистрированный ждун с никнеймом Самоделкин, – дополнил психологический портрет оперативник, вновь заглянув в Сеть.

В России ждунами стали называть людей, которых домашняя изоляция довела до крайности. Они стали затворниками, принципиально не покидающими своего жилья, до минимума снизившими контакты с другими людьми в реальности. СМИ объясняли столь губительные для личности ограничения пассивным ожиданием перемен в стране.

– Инженер Самоделкин, – отозвался Ян, рассматривая шкаф, заполненный самодельной робототехникой. – Редкое занятие в наше время.

– Посмотрим в профиле, как давно он сидит дома, – продолжил копать информацию Минский, – Ого! Семьсот пятьдесят шесть дней.