Но вскоре стены дома наполняются слабыми звуками спора, и я испускаю глубокий раздраженный вздох. Кого я обманываю? Это будет гребаная резня.

Я просыпаюсь от холода, в воздухе витает облачко пара, и мое тело вот-вот задрожит. Приоткрываю веки. Свет в комнате приглушенный. Солнце либо еще не взошло, либо только что опустилось за горизонт. Я дезориентирована и не совсем уверена, то ли я ненадолго выпала из реальности, то ли проспала весь день. Я одна и, оглядывая комнату, замечаю груды одеял, разбросанных по импровизированным кроватям.

Похоже, огромные двуспальные кровати – исключительно американская фишка, потому что самая большая кровать, которую мы смогли найти в этом доме, была полуторной. Недовольные этим, Райкер и остальные стащили с кроватей все матрасы, которые смогли найти, и устроили из них тетрис на полу самой большой спальни в доме. В этой комнате нет никакой мебели, она обставлена в очень минималистичном современном стиле с использованием матрасов на полу.

Я сажусь и разминаю руки и спину. Неимоверная усталость давит на меня, что на самом деле не должно удивлять после всего, что произошло за последние несколько дней. Протираю заспанные глаза и встаю; перепрыгиваю с одного матраса на другой, пока не оказываюсь в дверях, ведущих в маленькую смежную ванную. Моя сумка прямо у дверного проема, и я молча благодарю того, кто поставил ее туда, пока достаю чистую одежду и туалетные принадлежности. Принимаю, к счастью, теплый душ и выхожу из него менее чем за десять минут, а затем с помощью магии высушиваю и укладываю волосы. Уже через пятнадцать минут я готова к новому дню.

Выхожу из комнаты и направляюсь по коридору на кухню, где нахожу всех своих Избранных, шепотом переговаривающихся друг с другом.

– Перестань быть таким болваном, Нокс, мы говорим о Винне и ее магии, – угадываю голос Сабина.

– Так ты теперь считаешь? Это же ты делал все что можно, лишь бы разделить нас, потому что не доверял происходящему.

– Да, но так было вначале. Потом она отметила нас, и я смог почувствовать ее намерения и чистоту того, что сделала ее магия. И не надо мне сейчас говорить, что ты не ощутил того же. Ты всегда твердил о том, что с самого начала знал, что она создана для тебя.

– Так значит, теперь ты официально не доверяешь мне? – спрашиваю я, и мой спокойный голос звучит как выстрел из пушки среди их агрессивного шепота.

Пять голов резко оборачиваются в мою сторону. Торрез опускает взгляд в пол и качает головой. Он, вероятнее всего, слышал все мои передвижения с тех пор, как я встала. Интересно, насколько раздражает владение таким чувствительным слухом без возможности отключить его, как это делаю я? Хотя, если с моими Избранными все так и будет, может быть, мне стоит постоянно держать усиление слуха включенным.

– Я не доверяю не тебе, а ситуации. Я не доверяю им, – оправдывается Нокс, указывая рукой за окно в направлении дома, где сейчас находятся Энох и его ковен.

Откидываю голову назад и разочарованно кричу:

– Хорошо! Я поняла тебя. Ты сказал это уже миллион раз! Ты не доверяешь им, и именно поэтому ты злишься на меня и ведешь себя как мудак! Мы можем уже наконец двигаться дальше? – спрашиваю я, оглядывая кухню в поисках еды. Мне нужно что-то еще, кроме разочарования и неуверенности в себе, если уж мы снова взялись за это дерьмо.

Вален бросает мне яблоко, я ловлю его и разламываю пополам, продолжая искать что-нибудь посущественнее.

– Боксерша, мы злимся не на тебя. Мы злимся из-за того, что они сделали, чтобы получить эти руны, – объясняет мне Бастьен.

– Но что, если они ничего не делали? Что, если это еще один случай, когда моя магия крадет других, просто потому что может? – говорю я. – Твою мать, Бас, мы же понятия не имеем, почему происходит половина того дерьма, что происходит вокруг меня, но я думала, вы все принимаете это. – Проглатываю остаток яблока, пока мы все смотрим друг на друга в неловком молчании. – Хорошо, им ты не доверяешь, но, если ты доверяешь мне, тогда пора стать Стражем и начать гребаные тренировки.