Поймав мой взгляд, Пиц со вздохом сказал:

— А мне вот ты ничего не подарила…

— Да забирай что хочешь! — улыбнулась я, обведя всеобъемлющим жестом комнату.

Домовой проследил за крючком, зажатым в моих пальцах, и вздохнул еще горше.

— А ругаться не станешь?

— Нет, конечно!

— А если скажу, что уже… того?.. Ну, забрал я уже!..

Даже так? А в клетке вроде нет никаких игрушек. В клетке…

Вопрос о личном жилище для домового надо решать немедленно!

— Пиц, а ты где хотел бы жить? В клетке некомфортно же, я понимаю. Ты прости меня, я ведь не знала…

— Смешная ты, свет Софья! — хмыкнул крыс. — Я уж давно обустроился. Как поселился, так и сразу.

— А где? — осведомилась я с огромным любопытством.

Читала, что домовые живут за печкой, а в городских условиях — за холодильником!

Пиц спрыгнул с кровати, на которой я разложила своё рукоделие со всеми инструментами и корзиной с клубками, обернулся толстенькой змейкой тумана и… просочился в стену между моей и дочкиной комнатой! А через пару секунд вынырнул обратно в виде лохматого конуса, держа в ручках бежевого мишку с кокетливо повязанным шарфиком. А ведь я и впрямь давно медведика этого не видела…

— Подаришь? — смущённо спросил домовой. — К душе вот пришёлся, ну я в комнатушку свою и прибрал. Думал, искать будете — верну…

— Да-да, дарю! — торопливо согласилась я. — Пиц, а где комнатушка? В стене, что ли?

— Угумс. Не вас же стеснять, и так ютитесь в тесноте. А мне пространство для себя раздвинуть — что ушами шевельнуть.

— А можно как-то посмотреть?!

— Ну-у… — протянул домовой и великодушно постановил: — Тебе можно! Если не побоишься.

— У тебя там страшно? — удивилась я.

— Да не-ет, не в том дело. Просто придётся…

Пиц вдруг оборвал сам себя и заметно напрягся.

— Ты ж посмотри… Нашествие прям хвостатое! — пробормотал он.

Я и рта раскрыть не успела, чтобы уточнить, как раздался звонок в дверь.

— Неопасно, — буркнул домовой. Наверное, у меня глаза стали испуганные. — Открывай! Этого гонять, пожалуй, не буду…

Прильнув к глазку входной двери, я увидела знакомую фуражку. Да что ж это такое сегодня?! Или — не сегодня? Или всегда теперь так? Не будет мне больше никогда покоя?!

— Доброго утра вам, Софья Сергеевна! — разулыбался мне чёртов рыбачок, и я не удержалась:

— Рыбку новую принесли, товарищ капитан? Тогда и аквариум доставьте. А то я в ближайшую неделю не расположена целоваться!

— Боги упаси! — замахала руками нахальная полиция, шагая вперёд в полной уверенности, что я отступлю. Нет уж!

— Тогда что вам здесь нужно? Друг ваш жив, здоров и местами вполне человекообразен! Полагаю, вы уже виделись… Здесь его нет!

— Но был же? — с надеждой вопросил капитан.

— Был, — утешила я. — С визитом благодарности. Это всё?

— Да я по делу, Софья Сергеевна! Ну право же, на пороге будем разговаривать?..

— Не желаю я с вами разговаривать! Арсений… как вас там? Товарищ капитан! Будьте любезны отойти, вы мне мешаете дверь закрыть.

— Важное дело! — надавил он на психику, глядя очень честными глазами. — Всё в полном порядке! — уверил торопливо. — Но я пришёл предложить вам услуги репетитора.

— Что-что? — опешила я.

— То есть не вам, конечно! Вашей дочери. Курс молодого бойца, так сказать.

От этого заявления я так растерялась, что позволила обмундированному котяре протиснуться мимо меня в квартиру.

Он мгновенно снял фуражку и вежливо — подобострастно даже! — поклонился. Не мне!

— Утро доброе, уважаемый хранитель дома!

— Какое репетиторство? Вы в своём уме?! — опомнилась я. — Вы бы лучше охрану моей дочери предложили!

— Это само собой, — ответствовал капитан, едва покосившись на меня голубым глазом. И согнулся ещё ниже.