— Да… этот выпуск определенно был более чем хорош. Повезет будущей главе клана, сможет выбрать себе лучших из лучших! — Девушка, с которой я никогда толком не пересекалась до этого в доме, мечтательно закатила глаза. — Даже жаль, что я уже нашла свое счастье. Но, как думаешь, эта глава сможет возвысить Дом до уровня, чтобы ведьмы могли взять себе еще по одному фамильяру?

— Не знаю. Но слышала, что в Первом Доме можно иметь до пяти любимцев, — ответила ей другая девица.

 Слушать про все это было больно. Всегда было, но сейчас просто особенно. Несколько дней назад я уже пересекла рубеж совершеннолетия и, следовательно, могла начинать выбирать будущего партнера, если бы была нормальной ведьмой. Представила, как долго мы с мамой могли бы обсуждать, каким должен быть идеальный котик, как советовалась бы с отцом, как долго выбирали бы все вместе красивый наряд для окончательной инициации, как пришли бы в заведение, где они обучаются. Как множество свободолюбивых потенциальных фамильяров крутились бы возле меня, пробуя мою магию на вкус и пытаясь понять, смогут ли остаться рядом. Как бы мы день за днем сближались с котиками, как делили бы вместе дни, узнавая друг друга, прежде чем сделать окончательный выбор, как…

Я сама не заметила, как по щеке поползла одинокая слезинка боли. Стерла ее, пока никто не увидел, и быстро осмотрелась по сторонам, но, похоже, на меня снова перестали обращать внимание, строя гипотезы, кому из нас, молодых ведьмочек, суждено стать главой.

Проблема в том, что главой Дома может стать только еще не окончательно инициированная ведьма, которая уже преодолела рубеж совершеннолетия. Для этого надо пройти особые испытания Дома и выбрать себе одного или нескольких фамильяров, если, конечно, они перед этим выберут ее.

Титул главы не передавался по наследству и не изменялся до самой смерти, так что подобный шанс выпадал не всякому поколению ведьм.

— А ты, кажется, Асмадель? — обратилась ко мне та, первая девушка, что начала разговор про котиков.

Я кивнула. Ну вот, теперь еще и эта оскорблять до кучи станет, но ведьмочка меня удивила.

— Мы не были знакомы, но я Джоана. — И она вполне мило улыбнулась.

Нахмурилась, не совсем понимая, чего ей от меня надо, но все же вежливо ответила:

— Попутного ветра.

— И тебе. Слышала, ты одна из участниц конкурса? — Это какая-то тонкая издевка? Кажется, только ленивый в этом доме не знает, что я позор семьи и все такое…

— Эй, ты что. Это же та Асмадель… — подружка ткнула ведьмочку в бок локтем и выразительно сделала круглые глаза. Джоана смутилась, похоже, наконец осознав, что происходит и с кем она разговаривает.

— Ой. — Она испуганно на меня посмотрела. — Извини, пожалуйста.

Я удивленно моргнула. За что она извиняется?

— Да ничего, — пожала плечами, не желая дальше развивать эту тему.

И почему же я так не люблю семейные сборища? Скривилась, продолжая лениво ковырять в тарелке с салатом ни в чем неповинную помидорку. Кусок в горло не лез.

Когда пришла обратно к себе в комнату, чувствовала себя разбитой и усталой, даже несмотря на то, что день еще не закончился, а сегодня ночью и вовсе должна буду впервые встать на тропу испытания. А еще я была голодна. Безумно. Конечно, поесть за одним столом с десятками возбужденных и цеплявшихся ко мне и другим претенденткам на титул главы ведьм мне не дали.

Стоило только взять вилку, как меня тут же кто-то окликал, чтобы высказать свое невероятно ценное мнение на мой счет. Осуждали все — от моего позорного обучения в интернате, на которое они сами же меня и обрекли, до так и не заживающей раны, что мне никогда не светит котик. И да, буду я жить старой девой во веки веков…