Из-за ошейника он почти постоянно спал – во сне лучше проходит процесс поиска человеческой личности. Саша каждый раз его жалела, таскала на руках, не желая будить. Он был чертовски милым, и приходилось себе напоминать, что неприлично тискать других людей. Даже если эти люди временно застряли в образе собаки и не против, если ты чешешь им пузико.

– Это перевертыш, – цокнул Влас.

– Почему не в человеческом обличье? Если что-то подгрызет, кто отвечать будет?

– Мой кошелек, – ответила Саша.

Она чертовски устала и хотела уже поскорее принять ванну и лечь спать… она в этом городе постоянно чувствует, как через нее фильтруется местная негативная энергетика. Хранитель писал, что к этому очень быстро привыкаешь и перестаешь замечать, но пока что Саша ощущала это постоянно.

– Тогда внесите депозит! – выкрикнул все тот же мужчина.

Влас обернулся, Саша кивнула, на стойку легла еще одна хрустящая бумажка, дотошный Влас потребовал расписку, мужчины за стойкой сразу одинаково скуксились – кажется, надеялись присвоить деньги себе. Что ж, не такая уж хорошая эта гостиница. Может, стоит и съехать побыстрее. Как показывает банальная житейская мудрость, если тебя пытаются облапошить на входе, то внутри уже облапошили всю обстановку. Но, с другой стороны, искать новую гостиницу не хотелось, да и их внешний вид не располагал к доверию.

Один из мужчин протянул им ключ и назвал номер. Влас подхватил сумку с некоторыми вещами, – сорочка, средства гигиены – и они начали подниматься на второй этаж. Их номер оказался в самой дальней части коридора, Влас распахнул дверь и недовольно замер на пороге. Саша подвинула его в сторонку… да уж, на номер для госпожи со слугой это явно не похоже.

Нет, Саша понимала причину такого отношения: когда к вам на порог заявляются два оборванца с деньгами, так и хочется задвинуть их подальше… и Саша терпела это в деревнях по дороге – люди малообразованные, ничем ей не обязаны, они продавали то, что могли продать без угроз для собственного удобства. Но в гостинице, которая считается хорошей, – вряд ли бы Диль им врал – так поступать со сколь угодно сомнительными клиентами просто недопустимо. Поэтому она пихнула Маугли в руки Власа, резко развернулась на пятках и тяжело зашагала по коридору, одновременно вытаскивая из-за ворота рубашки перстень-документ.

– Что ты собираешься делать? – семенил за ней Влас, спустив Маугли на пол.

– Права качать, – буркнула Саша, спускаясь по лестнице.

Она практически вылетела к стойке, где стоял какой-то высокий мужчина в черном плаще. Саша была так зла, что беспардонно подвинула его в сторону, хлопнула ладонью по стойке и ехидно спросила:

– Как думаете, такой номер можно расценить как оскорбление? Мне вот кажется, что вполне.

Оба мужчины – один был со светлыми волосами, другой темненький, но уже частично седой – аж подпрыгнули на своих местах. Тот, что постарше, тут же возмутился:

– Девушка, не мешайте нам принимать гостей.

– Не-е-ет, именно это я и собираюсь делать до тех пор, пока мне не предоставят номер, согласно уплаченной сумме.

– Дождитесь своей очереди, – недовольно протянул гость.

Саша обернулась к нему и наткнулась на еще один презрительных взгляд. От него было даже немного обидно – всегда неприятно встречать красивых мужчин, когда сама выглядишь как бомжиха. Хорошо хоть шляпу в телеге оставила.

– Я тут уже была двумя минутами ранее, – парировала она.

Резко развернулась обратно к стойке, громко шлепнула по ней рукой, после убрала ее, оставив лежать свой перстень.

– Лично я вот очень оскорблена сервисом, – сказала она уже мужчинам за стойкой.