– Ой, прости пожалуйста, я зашью!

От неожиданности мальчик опёрся на одну руку, почувствовав под ладонью бумагу или… бумажный пакет.

Девочка встала, прося Обаке дать свою накидку.

– Обещаю, я не буду смотреть на тебя.

Обаке чуть подумал, бросив взгляд на оборванную ткань, затем на пакет, потом вернувшись на Яну.

– Ладно.

Спустя пару минут его лицо вновь окутала бумага.

Девочка хихикнула и повернула пакетик.

Действия для Обаке были неожиданными, но тут же он понял для чего они. Яну вырезала дырки для глаз на этом самом пакете.

Яну шила хорошо, даже отлично, поэтому накидка довольно быстро стала как новенькая.

Обаке сидел в халабуде, притянув колени к груди. Он знал, что в этом маленьком мире внутри шалаша его не тронут.

Девчушка заглянула в домик и поняв, что слова будут лишними, подползла к другу, сжимав в руке белый костюмчик призрака.

Яну вглядывалась в каждую родинку, в каждый шрамик мальчика. А шрамов было много. Больше всего в глаза бросалась длинная царапина на руке Обаке. Девочка слегка прикоснулась к ней, отчего мальчишка отдёрнул руку.

– Ты хочешь поговорить об этом? – Почти шёпотом спросила Яну.

– Моя мама… она часто не может сдержаться при гневе. О-особенно… особенно при гневе на меня. – Сквозь пакет не было видно, но в его глазах заплясали слёзы. – Но… на самом деле я заслужил это. Т-ты многое обо мне не знаешь.

В телевизоре прозвучало сентиментальное: "Не важно какой ты! Ведь даже если весь мир будет против тебя, я буду тебя защищать. Я буду рядом с тобой даже если ты захочешь меня убить". Это услышали оба ребёнка и почему-то восприняли это так серьёзно, так важно для них двоих, что Яну со всей силы обняла Обаке. Это были их первые честные, искренние объятия. Мальчик не чувствовал такого примерно… никогда.

Дети ненароком уснули под титры. Посреди ночи Яну проснулась от того, что говорила во сне. Девочка взглянула на Обаке. Беззащитный мальчишка… кто знает, что ему пришлось пережить за свои 12 лет. Ему ведь правда всего лишь 12 лет. Неужели судьба в самом деле решила поиздеваться над ребёнком? Что он такого сделал?

Яну прикоснулась кончиками пальцев к тонкой бумаге на лице Обаке. А ведь можно прямо сейчас сорвать пакет и наконец взглянуть на лицо страдальца. Нет… мальчик доверяет Яну. Она не может просто взять и потерять доверие. Она не может сделать так, как сделали бы все, она обещала!

Она накрыла себя и друга простыней, что так сильно сжимала в руках и вновь уснула.

Ранее утро. Яну нехотя открывает глаза хоть и знает, что достаточно выспалась. Обаке снова в своём прежнем костюме призрака. Спросонья Яну умиляется помятой белой ткани.

Обаке отвечает ей тем же взглядом, но с долей любопытства.

– Что?

– Твои волосы…

Яну касается гнезда, сформировавшегося на её голове этой ночью.

– Я выгляжу как ведьма, знаю. – Яну берет расчёску.

Но вместо терзаний своих волос, девочка несколько секунд просто сидит, смотря в пустоту.

Обаке неуверенно, но довольно быстро выхватывает расчёску. Мини-мечта: заплести кого-нибудь.

Глаза Яну в недоумении и любопытстве, но девчушка не сопротивляется. В данный момент она слишком сонная, чтобы сопротивляться.

Мальчишка-призрак на удивление аккуратно расчёсывает и заплетает волосы подруге. Это даже похоже на массаж головы.

Приведя себя в порядок, дети завтракают первым попавшим на глаза и тихо пробираясь по коридору, чтобы не разбудить родителей Яну, направляются на улицу.

Поиграв в догонялки – побегав босиком по ярко-зелёной траве – и покачавшись на качелях во дворе Яну, дети решили прогуляться по безлюдной улице.