– Так, – кивнула Женя, краснея. – Только ударение на последний слог: Эжени́. И теперь принято даже к девушкам обращаться не мадемуазель, а мадам. Нет возрастной дискриминации и всё такое. Но это не важно! Я во Франции не была с детства, после того, как… – она осеклась. – Да я даже как на самолёте летать не знаю! Не могу я поехать! И вообще, странное какое-то объявление. Наверняка подвох есть. Я вот где-то читала, что так девушек молодых заманивают, а потом воруют и в рабство продают.

Макс остановился и закатил глаза:

– У-у-у, как всё запущено. Где твой дух авантюризма? Где импульсивность? Почему так сложно поверить в реальный шанс? Поверить в себя? О! Смотри-ка, как раз в тему.

Он схватил с полки книгу и сунул Жене в руки. На обложке крупными буквами было написано «Древнегреческий для скептиков».

– Вот, скептик – это как раз ты, Жень. А ещё трусиха.

Но Женя лишь упрямо поджала губы, покачала головой и поставила книгу на место.

***

Настроение по дороге домой было, как обычно, нерадужное. Женя мысленно перебрала список потенциальных причин дядиного недовольства, но вроде бы сегодня всё должно быть в порядке. Зайдя по дороге в супермаркет, она закупила продукты по списку, который получила утром, и, перекосившись на одну сторону от тяжести пакета, направилась домой.

Дяди Кости в квартире не оказалось, и Женя вспомнила, что по средам у него йога. Впрочем, насладиться одиночеством ей не удалось – он пришёл почти вслед за ней. Женя успела только разуться и как раз разбирала на кухне пакет с покупками.

Дядя явно пребывал в приподнятом настроении. Йога вообще каждую неделю творила с ним чудеса. То ли и правда выполнение асан благотворно влияло на его энергетические каналы, то ли всему виной инструктор группы, которая на прощание каждый раз нежно обнимала всех своих учеников, о чём дядя частенько рассказывал с блаженной улыбкой на лице. Мурлыкая себе под нос незатейливый мотивчик, Константин Игнатьевич приветливо кивнул племяннице и утащил со стола яблоко.

В коридоре зазвенел телефон, и дядя, пробормотав «Я отвечу», вышел из кухни.

«Воистину йога – лучшее изобретение гималайских лам, дай бог им здоровья и долгих лет жизни!»

– Да, привет, Тома, и я рад тебя слышать! Подожди минутку, я посмотрю расписание…

Дядин голос звучал приглушённо. Судя по всему, он прижал трубку плечом, пока листал свой ежедневник с записями сеансов. Но Женя сразу поняла, кто звонит. Они были так давно знакомы, что, конечно же, дядя Костя не называл свою добрую приятельницу и постоянную клиентку Тамарой Владимировной.

Внутри всё похолодело.

– Во вторник, в пять, у меня есть окно. Записываю?

«Может обойдётся? Пожалуйста… Пожалуйста…».

Женя бесшумно подошла ближе к двери кухни, вслушиваясь в разговор.

– Да, конечно, Тома. Согласен. А-а, проблемы на работе?

«Нет, нет, нет. Не говорите ему!»

– Нужно посмотреть твои потоки энергии «Ци». А ты стол-то переставила? Я же предупреждал, что нельзя располагать рабочее место напротив двери. Понимаю, что так лучше видно сотрудников, но ты должна верно расставлять приоритеты. Для стола лучше выбрать северную часть помещения и…

Женя нервно схватилась за пуговицу на блузке и принялась её крутить. В глубине души ещё теплилась надежда, что Тамара Владимировна удовлетворится инструкцией по перестановке и не станет развивать тему.

– Ах, не об этом. Так, а что… а-а-а, поиски нового сотрудника предстоят. Что значит, она уволена?!

Нитка, удерживающая пуговицу, оборвалась под звук грохота, с которым дядя Костя швырнул трубку телефона.

– Евгения!!!

Чашка с успокоительным сбором №12, который трясущимися руками заварила Женя, была с гневным криком разбита о стену. И теперь на светло-серых клетчатых обоях расползалась уродливая клякса.