— Честно или не очень? — огрызнулась я, хотя ответная улыбка против воли заиграла на моих губах. — А могу и нагло соврать.

— Язвим? — удивился ренегат. — Значит, идём на поправку.

— О, я и при потере литра крови буду языкатить, это у меня хроническое.

Усмехнулась, припоминая давние события.

— Плечо?

— Ах да. Было дело.

Поджала губы и напряглась. Нельзя ренегату рассказывать о космофлоте Терры, точно и абсолютно. Потому что одни с другими не в ладах. Попросту говоря, ренегаты — пилоты вне законов, ратифицированных правительствами систем Терры. Остальные же оставляли за собой право самим решать: сотрудничать с ними или нет.

— Расскажешь? — подначивал он, как будто назло.

— Нечего рассказывать, мне прострелили плечо из пневмонагнетателя металлической стрелой. Потом я потеряла сознание. А дальше... наверняка твой врач тебе уже рассказал про искусственные волокна, не так ли?

— Да, рассказал.

— Ну вот.

Я поспешила закрыть тему. Замолчала.

Ренегат раскусил мой манёвр, усмехнулся. Однако, спасибо ему, конечно, настаивать не стал.

— Что ты планируешь исследовать, если получишь доступ к научному оборудованию?

Казалось бы, одно простое предложение, а энтузиазм во мне будто зашкалил, я тотчас попыталась встать с кровати.

— Неужели вы меня не запрёте и позволите заняться зондами?.. Неужели… Ай!

Я схватилась за левое плечо, в которое будто выстрелили в упор, настолько болезненный спазм сковал мышцы. Пришлось откинуться обратно на подушки.

Ренегат зря времени не терял, сорвался с места и устроился на краю кровати, якобы чтобы удержать меня на месте.

— Фазовый… переход… — вымученно процедила я с небольшой отдышкой. — Я хочу изучать десублимацию как пример обратимого процесса, происходящего в недрах Ямг. А скоро, если не сейчас, она приоткроет кору мантии, и зонды смогут сделать частотные и радиозамеры источаемых веществ. Освальд Натис вывел метаматематическую модель, способную по входным данным вычислять объемы высвобождаемой энергии на один килограмм десублимирующего эталонного вещества.

— И зачем это вам? — ренегат посмотрел на меня как на глупую девочку.

Слов нет.

— Как зачем?

— Ну, допустим. Узнала ты эту цифру. Неужели она стоила того, чтобы рисковать жизнью?

— Конечно, стоила! — фыркнула я и отвернулась. — Тебе не понять.

Ренегат вздохнул, однако продолжил сидеть на краю моей, между прочим, кровати, чем немало злил.

— Оставь меня в покое, я хочу отдохнуть.

— А вот обойдёшься, — неласковый ответ собеседника слегка удивил. — Я уйду, когда посчитаю нужным.

А, ну да, начальника включает.

Повернулась и хитро уставилась на него, мол, всё понимаю. Хочет почувствовать себя властным засранцем — вперёд и с песней.

— И вообще, могла бы поблагодарить за спасение.

— Мог бы и не спасать, — я подавила в себе желание пожать плечами, потому что больно. Вот вроде бы и не двигалась особо, а простынка, которой доктор меня накрывал после каждой процедуры с плечом, сползла чуть ниже и оголила немного больше, чем мне бы хотелось. Я не была голой, нет, просто медицинское нижнее белье мало что оставляло фантазии. Широкая полоска ткани прикрывала грудь вместо майки, короткие шорты — вот и всё, чем я могла похвастаться в собственном «наряде».

Взгляд ренегата ожидаемо потемнел. А его обладатель немного поёрзал на месте и повернулся ко мне спиной, демонстрируя взору внушительный рельеф мускулов. А потом резко обернулся и прижал меня к кушетке.

— Пусти меня! — крикнула я, упираясь кулаками в его грудь.

Тут уж стало не до разговоров. Одновременно хотелось и исполосовать её ногтями, и обнять, стиснуть до хруста костей. Зацеловать всего без остатка.