Хоть названия и схожи, но на Шанте, в отличие от Анта, проживает наименьшая по численности диаспора антвагов из всех переселенцев в различные системы Терры с момента установления дипломатических отношений между марсианами и насекомоподобными гуманоидами.

Натис усмехнулся, думая о том, что, возможно, делает некоторое одолжение для космофлота Терры, так как в конечном итоге результаты исследования планетарной десублимации окажутся у Освальда Натиса. А он, как известно, не очень-то заботился о сокрытии доступа к секретной информации, за что был бесчисленное множество раз оштрафован и даже в некоторых системах заполучил реальный тюремный срок. А значит, количество систем, возможных для посещения великого учёного, было немного ограничено.

Мысли ренегата блуждали вокруг одной и той же темы, пока сам он быстрым шагом преодолевал большие расстояния. Лифты, шлюзы, коридоры. Он неплохо ориентировался на террианских космостанциях благодаря незаменимой унификации. Расположение узлов, отсеков, секторов, оборудования жизнеобеспечения подчинялось общим правилам, позволяющим сотрудникам Терры легко ориентироваться на подобных объектах. Тем более Гилем провёл здесь уже пять дней, а доступ к Хранилищу до сих пор не получен.

Натис хмуро посмотрел на мигающую красным панель возле шлюзовой двери в сто седьмой сектор.

«Док предусмотрительно заперся», — подумал ренегат. А заодно ухмыльнулся, припоминая вызов на дуэль. Гилем мог безошибочно различать военную прослойку от всего остального отребья среди антвагов, неспособных даже помыслить о шансе собственной смерти в бою.

Пароль, введённый на панели после хитрых манипуляций над разблокировкой системы в целом, подсветил диодную ленту в металле зелёным цветом.

Овальная дверь въехала в стену, и Гилем продолжил свой путь к реанимационной комнате.

«Знать бы наверняка, что все мои мучения не пройдут даром», — вздохнул он, невольно припоминая недавние процедуры по пересадке тканей.

«Стволовые клетки сделают всю работу за меня, — умничал доктор, орудуя шприцом для забора биоматериала на свежей ране. — Сейчас эти работники толпами устремляются к порезу, чтобы поскорее его залатать. В обычном организме этих клеток мало, но в твоём...»

Гилем посмотрел перед собой и первым делом нашёл взглядом монитор, на котором велась видеотрансляция очередной операции над Дианой Род.

— Вот видишь, я не соврал, — послышался из динамика голос Мейнарда.

Он в буквальном смысле орудовал шприцом с прозрачной жидкостью и периодически делал укол в ту или иную область различных частей тела пациентки.

Гилем поморщился и отвёл взгляд. Ему было сложно видеть воочию результат собственной ошибки, а главное, осознавать, что успех или неуспех лечения Дианы теперь находится в руках ненадёжного специалиста. Других, а не его личных.

Даже с учётом того, что Натис за короткий срок выстроил безупречную систему подчинения среди космических пиратов, собранных в одну мощную организацию и де-факто легализованную под флагами Хорада, ему многое давалось с трудом, как, например, вопросы по медицине или умение выстраивать дипломатические отношения. Неуступчивый, жёсткий и принципиальный. Он привык продавливать собственные решения, а не прислушиваться к чужим мнениям. Но и сострадание и любые другие человеческие эмоции были ему не чужды, о чем ему иногда напоминали на собрании домена Ваколо, периодически ставя управленческие навыки Натиса под большое сомнение.

Из недавнего. Последние переговоры о выдаче ренегатам настоящих корсарских лицензий, а именно, о переводе в статус свободных наёмников, застопорились.