– Из чего же мы будем его варить? Одуванчиков-то нет, – Мария с грустью посмотрела на свой рисунок.

Учитель, заметив, что облачко вокруг неё снова стало темнеть, спросил:

– Ты знаешь, Мария, что одуванчики имеют две жизни?

– Да, из ярко-жёлтых солнышек они превращаются в невесомые белые облачка, – с теплом в голосе подтвердила девочка.

– Вот оно, Мария! Сейчас ты испытываешь любовь, а не злость и обиду. С этим чувством и нужно творить чудеса. Запомни это и попробуй снова.

– Спасибо, учитель, я постараюсь. Можно мне забрать мой рисунок?

– С твоего позволения, Мария, я оставлю его себе. А ты начни заново. Я думаю, ты потерпела неудачу из-за того, что нарисовала одуванчик сразу пушистым, не дав ему прожить первую жизнь.

– Точно! Как я сама об этом не подумала?

Маша с увлечением склонилась над чистым листом бумаги и принялась выписывать мелкие лепесточки любимого цветка.

– Ну, ребята, – ангел обратился к классу, – теперь показывайте, что получилось у вас. Только не летите стремглав и не толкайте друг друга. Я сам ко всем подойду и никого не забуду. – Учитель внимательно изучал каждый протянутый ему цветок и не скупился на похвалы: – Да, вы настоящие таланты! Великолепно! Молодцы!

Переполненные счастьем дети совсем забыли об осторожности и чуть снова не перевернули всё вверх дном.

– Класс, тихо! Урок ещё не окончен! – ангел расправил свои большие белоснежные крылья и, охватив ими всех учеников, вернул их в центр. – Распределитесь по парам, пойдём сажать ваши цветы в школьном саду.

– Без одуванчика? А как же Маша? – встревожился Феодор.

Вспомнив о Марии и обещанном варенье, дети устремились к ней.

– Как ты?

– Получилось?

– Вокруг неё усиливается сияние! Можно даже не спрашивать, – успокоил всех Феодор, приземлившись возле подруги первым.

Когда Мария, счастливая, подняла с листа оживший солнечный цветок, в класс, размахивая над головой нотной тетрадью, ворвался мальчик в белом фраке.

– Я написал её, учитель, «Симфонию весенней грозы»!

Мальчик еле сдерживал свои эмоции. Он старался выглядеть спокойным и серьёзным, каким, по его мнению, должен быть великий композитор, но встретив всё понимающий взгляд наставника, закружился по классу. Конечно, его сопровождал шлейф из радужного света и мерцающих звёздочек – постоянных спутников любого творца.

Учитель не останавливал малыша. Он знал, что этот мальчик редко давал волю чувствам, всё копил в себе. Эта черта характера помогала маленькому композитору сочинять прекрасную музыку, в которую он вкладывал всю душу.

– Превосходно, Даниил! – воскликнул учитель, прочитав ноты. – На следующем уроке сыграем твою симфонию, а сейчас присоединяйся к классу, поможешь нам в саду.

Цветов всевозможных форм и расцветок в Раю было видимо-невидимо, но чудесным образом всегда находилось место для новых материализованных фантазий учеников.

Мария выбрала небольшую полянку возле ажурной белой калитки, ведущей в сад, и воткнула в почву свой одуванчик. Не успела девочка его полить и полюбоваться, как тот спрятался в чашелистики и в следующую секунду опушился.

Мария прикрыла цветок ладонями, чтобы семена-парашютики не улетели с него так же быстро, но тут услышала голос учителя:

– Не жалей, дунь на него посильнее.

– Так ведь он станет лысым, – помотала головой девочка.

– Не волнуйся, дуй. Увидишь, что произойдёт.

Мария убрала ладони и склонилась над одуванчиком, да так низко, что цветок защекотал её нос и заставил чихнуть.

Что тут началось! Невесомые семена разлетелись по всей полянке и тут же проросли. Каждый новый одуванчик спешил прожить обе жизни и отдать своё «потомство» на волю ветра. «Ох! Ах!» – восклицала Мария, а за ней и остальные ребята, которых происходящее оторвало от созерцания собственных посаженных цветов. Так продолжалось некоторое время, пока всё пространство вокруг входа в сад не превратилось в сплошной ковёр из одуванчиков.