— Как так? Чуть не слил концовку первой партии. Шесть подач не подал, когда в этом не было никакой необходимости, да и соперник не вашего уровня. Вы должны были из десятки не выпускать, если б кто-то не выпендривался.

Короче, нас реально едва ли не растаскивали. С одной стороны, Черепашкина, у которой откуда-то взялись силы после нашего фееричного матча. Она вообще нормально себя чувствовала? Какого тогда там не выложилась? Я вот, как и положено, после игрового дня и борьбы за медали без сил!

А с другой стороны - Пантелеймоненко, который с улыбкой оттаскивал брыкающегося Собакина. Финальную точку в нашем противостоянии, набиравшем опасные для репутации обороты, поставил Жорик:

— А ну-ка, брейк! Вам надо ваши проблемы в постели решать, а то как кошка с собакой…

— ЧТО-О-О?

Кажется, впервые за все время с Собакиным мы были солидарны. Чемпион окинул меня оценивающим взглядом, словно перед ним был скунс-вонючка, источавший канализационные ароматы, и выдал:

— Какая с ней постель, Жорик, ты в своем уме? Да я с ней ни за какие деньги не лягу?!

Я задохнулась от возмущения. Это сейчас что было? Оскорбление такое? А ничего страшного, что… Что… В общем… От обиды я даже не смогла ответить ничего сначала. Лишь зло раздувала щеки, благо, на помощь пришла верная Черепашкина:

— Товарищ Собакин, я, конечно, понимаю, что вы спать с девушками только за деньги привыкли, но поверьте, иногда можно и по взаимному согласию. Это если объект нравится и воспринимается как потенциально удовлетворяющий потребности. Хотя, понимаю, чемпион на площадке вовсе не означает…

Почему-то говорила она, а челюсть отвисала у меня. И у Жорика. И у Пантелея, который заржал первым. Даже меня улыбнуло. Это моя Черепашкина такое выдала? Умница, скромница, девственница?

Что я там говорила про снайперские способности напарницы? А нечего было меня обижать! Мы своих не бросаем, и, где я замешкалась, спину прикроет друг.

В общем, растащили нас тогда по разные стороны, а на матч за третье место я пошла заряженная, как истинный заяц из рекламы батареек, и, конечно же, сейчас не собиралась идти на финал. Хотя хотелось очень. Там снова дерби, красивое очень, с Макеевым и Амаровым. У них всегда такие матчи эмоциональные.

Чую, у нас так же с Милешкиной и Иноземцевой будет. Вот не знаю почему, но чую!

— Стась, пошли вон там в уголке сядем.

— Нет.

— Что значит нет? Собачитесь вы, а финал пропускать должна я? А вот фиг тебе! Пошли, а то, зная тебя, пока первое место из Москвы не увезем, из виду не выпущу!

Черепашкина из состояния милой инфантильной девушки разгонялась до бравой воительницы за один пирожок. Который она сейчас уминала, с возмущением глядя на меня. Кто, хоть, только ее подкормить успел? Эх…

А она же защищала меня так сегодня. Вон, Собакина опустила и на место поставила. И на кой совесть просыпается в совершенно мне невыгодные моменты? Да что ж такое-то?! Буркнула:

— Будь проклят тот день, когда я села с тобой за баранку этого драндулета!

Ее лицо растянулось в победоносной улыбке. Я же поднялась с ней на трибуны, накинув обычный спортивный костюм. К вечеру стало прохладно. Кепку натягивать не стала. Ибо все равно спалят.

Ладно! Что я, не могу посмотреть, как финалисты играют? Я, между прочим, буду болеть за Амарова, наверное. Этим и собиралась заняться, выбешивая одного наглого, до невозможности заносчивого…

А вот они! Собакин, если ты сейчас будешь косячить… И сердце забилось с дикой скоростью, когда я глянула на моего противоречивого кумира.

14. Глава 14. Кошкина

— Черепашкина, где вся вода?!