Считалось также, что кошки могли проникать в потусторонний мир и общаться с духами. Именно поэтому кошку пускают первой в дом во время новоселья: чтобы она договорилась с домовым.

В языческое время вещий кот Баюн был спутником бога Велеса, покровителя скота, богатства и всех животных. Потом покровителем кошек стал считаться святой Власий. В русском фольклоре обширный пласт составляют народные сказки, пословицы и поверья, связанные с кошками и котами.

Владимир Гиляровский в книге «Москва и москвичи» (1926) рассказывает, что вплоть до начала XX века среди купцов сохранялся обычай состязаться, чей кот толще и откормленней.

Российские монархи также ценили кошек, всегда держали их во дворце. У отца Петра I, Алексея Михайловича, был любимый кот, портрет которого изображён на гравюре «Подлинный портрет кота великого князя Московии» Вацлава Холлара. А Пётр Великий издал указ, согласно которому в каждом хозяйстве следовало «иметь при амбарах котов, для охраны таковых и мышей и крыс устрашения». Самого Петра также часто сатирически изображали в виде кота, о чём свидетельствуют многочисленные сохранившиеся до наших дней лубочные картинки.

По преданию в Средние века в Казани существовала особая порода «бойцовых» котов-мышеловов, крупных и сильных, с круглой головой, широкой мордой, выпуклым лбом, крепкой шеей, широкими плечами и коротким хвостом. Также у них была густая длинная шерсть белого или серого окраса, богатые усы и большие выразительные глаза. Сейчас такой породы больше нет, она перемешалась с другими.

Портрет кота царя Алексея Михайловича

Про этого кота есть марийская легенда об осаде Казанского кремля в 1552 году войсками царя Ивана Грозного – «Как марийцы перешли на сторону Москвы», где придворный кот казанского царя (хана) выступает спасителем хозяина, предупреждая его о подкопе под кремлёвскую стену.

А в сочинении В. Н. Берха «Соликамский летописец» под 1597 годом описано событие в Верхтагильском остроге, где Казанский кот, наоборот, несёт хозяину гибель: «В городе Верхтагиле <…> воевода Рюма Языков заеден Казанским котом, которой был при нём несколько лет безотлучно». В ранней редакции летописи так изложено событие в Верхтагильском городке: «А воевода в нём был с Москвы Рюма Языков. И был у тово воеводы с собою привезён казанской кот большей. И всё де ево подле себя держал Рюма. И тот кот спящему ему горло преяде и до смерти заяде в том городке».