Но именно Майра решила дело. Как разлилась соловьём…

— Посмотрите, благородная госпожа, это редчайшая тибрийская парча, вдвое тоньше и легче обычной, но не менее прочная и прекрасная. Кроме нас, никто в Свеянске её не закупает, даже госпожа Принн, а у неё лучшие ткани в городе! Из-за метелей доставка задержалась, наши клиентки ещё не знают, что её привезли. Завтра набегут и завалят нас заказами до самого лета. Вы же понимаете, просто так мы ткани не продаём, у нас ателье, а не лавка красных товаров.

Никогда не могла понять, как ей это удаётся. Я чуточку приврала и уже чувствую себя мошенницей, а Майра сочиняет небылицы, как дышит. И ей верят!

Барышня Агда Льет расстегнула шубку, не сводя с моей сестры горящих глаз.

— Вы уже видели наш новый шармез? Взгляните! — Майра встряхнула край винно-красного полотнища, которое я успела раскинуть на диване, и по гладкой поверхности прокатилась волна блеска. — Все наши ткани освещены в храме Свена и Свяны, как и нитки, которыми мы шьём. А всё, чего касаются божественные супруги, приносит любовь и счастье!

Сестра определённо была в ударе. Ох, не слышат её храмовые служители.

— Уверяю, вы станете самой прекрасной невестой, самой любимой и счастливой на свете женой!

При последних словах барышня Льет вдруг сникла, потупилась, и с её губ сорвался тяжкий вздох.

Эгей, а свадьба-то похоже не по любви! Или жених — гулёна, которого обручальный браслет не исправит?

Майра тотчас зашла с другой стороны:

— Это платье предвосхищает самые модные веяния будущего сезона. Скоро все в столице будут носить такое. А вы станете первой! В этом наряде вы затмите саму принцессу Вайнора.

Улыбка Агды, не успев расцвести, увяла вновь, уголки рта горестно опустились, пушистые ресницы задрожали.

Да что опять не так? Видно же, что барышня падка на лесть!

Не по нраву, что её, красавицу из красавиц, сравнили с другой, пусть эта другая — настоящая принцесса? Досадно, что сама родилась лишь дочерью простого кавалера?

Я бы растерялась, а Майра продолжала напирать:

— Северянкам алый не к лицу, они слишком блёклые. Надень на девушку из Вайнора такое платье, и все увидят платье, а не девушку. А у вас красота южная, огненная, её свадебный наряд только подчеркнёт. Это платье просто создано для вас!

Я тихо отошла в сторонку, чтобы своим видом не опровергать доводы Майры.

Барышня посмотрела на неё, на манекен в свадебном уборе и вздёрнула нос:

— Беру!

В такие моменты я думаю, что ателье должна наследовать Майра. Правда, шить она не любит. Но летом приедет мамина троюродная племянница из Дункаля — учиться у нас полезному ремеслу. Вдруг из неё толк выйдет?

Мама позвала барышню в заднюю комнату, чтобы снять мерки, я двинулась следом — помогать. А Майра собралась подать кавалеру чая и занимать его разговорами, покуда мы не освободимся.

Так у нас было заведено.

Однако кавалер повелительно указал пальцем на меня:

— Пусть она подаст.

Что ж, кто платит, тот и чаи заказывает.

Водовар в примерочной мы держали для клиентов, да и сами за работой любили угоститься чайком. Угли в жаровне были горячие, так что управилась я споро. Составила на поднос всё, что полагается, не забыв колотый сахар, мёд и пастилу, и вернулась в зал.

Кавалер Льет расселся на диване, положив рядом с собой шапку и расстегнув шубу. Под мехами он оказался совсем не толст, видимость полноты создавало обрюзгшее лицо, казавшееся ещё шире из-за светлой вайнской бородки.

Мёд пах липой и летом, над чашкой вился парок. Я придвинула чайный столик к дивану и хотела отойти, но кавалер схватил меня за запястье:

— Сядь-ка, красавица.