Но точно так же всем было ясно, что именно Святослав и есть истинный виновник этой смерти. Одолев Сигвата, старая королева Сванхейд решила все же дать Северной Руси князя из числа потомков Ингвара, то есть другого его сына – Улеба. Но Святослав этому решительно воспротивился: он с детства рос с мыслью, что ему одному будут принадлежать и Южная Русь, и Северная. Ради объединения этих владений в одних руках его отец сперва женился на матери, Эльге, а потом сверг с киевского стола ее родича – Олега Предславича. В глазах Святослава новый раздел означал бы утрату не только земель, но и чести. А жители Гардов, русы и словене, готовы были признать над собой власть Улеба – им хотелось иметь князя, который сидел бы в Хольмгарде, а не в Киеве. Самым лучшим для Святослава было бы исчезновение Улеба, пока дело не дошло до открытого столкновения. И его ближики с Игмором во главе избавили своего князя от заботы, не дожидаясь приказов.

Зная их всех с детства, Мистина хорошо понимал, как это вышло. Святослав не приказывал убить сводного брата, но в душе хотел от него избавиться, и для Игморовой братии этого оказалось достаточно.

Со всей Свенельдовой гридницы на Мистину смотрели ошарашенные лица родичей и домочадцев. Соколина, никак не ожидавшая, что княжеский поход ради мести за ее мужа приведет к еще худшей беде: убийству внутри рода. Торлейв сын Хельги, племянник Эльги, приехавший с пристани вместе с Мистиной, чтобы от Люта поскорее узнать новости. Величана, жена Люта, которую страшное известие отвлекло даже от радости по поводу возвращения мужа. Двое младших сыновей – Велерад и Свен. Две старшие дочери, Святана и Держана, и их мужья. Из шестерых детей, которых Мистина с Утой вырастили, в последние годы четверо жили при отце в Киеве, Улеб – с матерью в Выбутах на реке Великой, а Витляна, самая младшая дочь, уже год была замужем далеко на западе, в Угорской земле. И вот здесь их четверо, а Ута теперь совсем одна.

– А что Правена? – спросила Величана. – Вы ее привезли?

Всего год назад Мистина сам сосватал для Улеба Правену, дочь Хрольва Стрелка. Это была очень хорошая девушка, и он выбрал ее, веря, что из нее получится достойная жена для Улеба. Никак не думал, что всего на год…

– Она осталась в Хольмгарде. Ее все уговаривали в Киев вернуться, но она сказала… – Лют обвел глазами вытянутые лица родичей, – что будет мстить.

– Сама? – ахнула Святана.

– Нет. Она поедет с Бером и Алданом. Им нужен кто-то, кто знает Игморову братию в лицо.

Черты Мистины немного смягчились – он получил первую добрую весть, сопровождавшую весть злую.

– Алдан тоже там?

– Вальга сразу поехал к ним в Выбуты, сообщить… им с Утой. – Лют понизил голос, прежде чем назвать имя Уты. – И ее привез в Хольмгард, Правену то есть, вместе с Алданом. И как мы там поняли, что князь убийц искать не будет, то Бер сказал: он сам за это возьмется.

– А что он за человек?

Другого внука Сванхейд, Берислава сына Тородда, Мистина никогда не видел, но Люту тот понравился. За недолгое знакомство он убедился, что Бер – человек решительный, умный, надежный, больше всего на свете заботящийся о чести рода. Ранее у него не было случаев испытать себя в настоящем бою, но недостаток его опыта возмещал Алдан: тот еще на достопамятной страве по Ингвару в земле Деревской доказал, что на него можно положиться даже в самом трудном и опасном деле.

– Бер собирался двигаться на восток, в сторону мери, – продолжал Лют. – Игморова братия могла уйти только туда, по Мсте. Их осталось пятеро в живых. Сам Игмор, Добровой, Красен, Градимир и Девята. Бер надеялся где-то на Мсте их догнать. А нет – идти на Мерянскую реку. У него там родичи, через Сванхейд.