О таком делении юридических лиц на корпорации и учреждения Д.Д. Гримм писал: «…ходячее разграничение между корпорациями и учреждениями, заключающееся в признании одних союзами лиц, а других имущественными комплексами, пользующимися самостоятельной правоспособностью, не может быть признано правильным. Следует признать, что как корпорации, так и учреждения суть союзные образования. Различия же между ними сводятся к тому, что корпорация есть такое союзное образование, которое существует и действует в интересах лиц, непосредственно связанных между собою и с корпорацией в качестве членов ее… Напротив, учреждение есть такое союзное образование, которое существует и действует в интересах третьих лиц, не связанных непосредственно между собою и с учреждением в качестве полноправных членов его. Дело в том, что при корпорациях функции управления и контроля не отделены принципиально от функции пользования, – одни и те же лица в качестве полноправных членов целого участвуют в управлении делами корпорации, если не непосредственно, то через избираемых ими делегатов, контролируют деятельность этих делегатов и вместе с тем пользуются выгодами, которые доставляет корпорация. Напротив, в учреждениях функция пользования совершенно обособлена от остальных функций, – лица, пользующиеся услугами учреждений, так назыв. дестинаторы, не участвуют в управлении ими, не имеют права контроля над распорядителями»[127].

В таком случае к корпоративным организациям следовало бы относить все коммерческие организации независимо от делимости их уставного капитала на доли (паи), включая унитарные предприятия[128], а также большинство некоммерческих (корпоративных или унитарных по ГК РФ) организаций, учредители которых имеют право пользоваться (удовлетворять свои потребности, материальные или духовные) результатами деятельности этих организаций. К учреждениям (унитарным организациям) относились бы по этому признаку лишь фонды[129], учреждения и автономные некоммерческие организации.

Видимо, по причине известных сложностей при разграничении корпоративных и унитарных организаций в ГК РФ появился еще один, дополнительный признак корпоративных организаций: формирование участниками корпорации высшего органа управления корпорацией в виде общего собрания участников. Тем самым фактически признано, что участие (или членство) в корпорации заключается не просто в наличии у участников права на управление или членских (корпоративных) прав, а в формировании конкретного высшего органа управления – общего собрания, непосредственными членами которого являются участники (члены) корпорации. При этом правильнее было бы говорить не о «формировании»[130] участниками общего собрания, а о «составлении» или о непосредственном участии членов корпорации в высшем органе управления (общем собрании). При таком подходе одним из существенных признаков корпорации является, по сути, непосредственное участие членов (участников) в коллективном формировании волеизъявления высшего органа юридического лица, который они собственно и составляют. Однако и при таком уточнении трудно сказать, чем корпорации по этому признаку будут отличаться от унитарных организаций, поскольку в них единственный участник (учредитель) фактически осуществляет функции высшего органа управления юридическим лицом и тем самым также формирует его волю и его составляет (в учреждениях, унитарных организациях, хозяйственных обществах с единственным участником).

Неудивительно, что и этот признак последовательно в ГК РФ не выдерживается. Например, такие корпоративные организации, как полные и коммандитные товарищества, вообще не имеют никакого высшего органа в виде общего собрания, а участники непосредственно ведут дела от имени товарищества, формируя и изъявляя его волю. Кроме того, правом «формировать» высший орган управления могут обладать также учредители унитарных организаций (автономной некоммерческой организации, религиозной организации).