— Я всегда строг с творцами, особенно с теми, у кого первая степень мутации. Вы — как гении. Вам нельзя позволять лишнего и баловать.

В этот момент в мою голову закралась мысль, что начальник — сумасшедший.

— Еще один вопрос к вам, Ольга.

Я замерла, приготовившись услышать что-нибудь неприятное.

— Что вы знаете о корпорации?

Настороженно посмотрев на слушателей, я нерешительно начала:

— Лемнискату — крупная экономическая организация, действующая во временно́м пространстве. Она возникла в шестьсот тридцать первом году, и только в тысяча восемьсот девяностом году Лемнискату заявила о себе во всеуслышание. Ее цель — помогать правительству сделать общество стабильным, зажиточным и благополучным. На самом же деле влиятельные люди платят большие деньги, чтобы корпорация помогла им приумножить их состояние. Но Лемнискату не только выполняет оплаченный клиентом заказ, она вплетает изменения в экономику подвластных территорий, делая ее сильнее и тем самым усиливая свое влияние.

Корнейси одобрительно кивал, и я почувствовала себя немного смелее.

— Это благоприятно сказывается как на богатстве страны, так и на уровне жизни всего населения. Если буржуазия богата, то и простые рабочие живут в достатке.

— Я бы с этим поспорил, — заметил Разинский, и в его глазах мелькнул зеленый всполох.

Или мне показалось?

— Ты не прав. Для большинства случаев данное утверждение верно, — возразил Джеймс.

— Что помогает корпорации зарабатывать деньги? — лукаво улыбнулся руководитель.

— Отдел аналитиков! — улыбнулась я в ответ. — Они просчитывают, что и в какой отрасли надо поменять, чтобы добиться нужного заказчику результата. Для стопроцентного результата Лемнискату отбирает лучших специалистов.

— И тогда в дело вступают творцы, — жизнерадостно подхватил Разинский. — Узнав конечную цель и что конкретно нужно сделать, мы прыгаем в прошлое и создаем новое будущее.

— Но как вы не опасаетесь того, что можете изменить свое настоящее? — задала я наиболее тревожащий меня вопрос.

— Ольга, примите как аксиому. Пока человек не знает свою судьбу, он всегда поступит так, как и должен был. Что бы он ни сделал. Это закон времени, — пояснил Корнейси. — У вас очень обширные познания в области работы корпорации, но другого от почти аналитика я и не ожидал. Но о творцах, держу пари, вы знаете меньше.

Глава отдела переглянулся с Разинским.

— Творцы — это люди, которые благодаря генной мутации получили сверхъестественные способности, — заговорил Алексей. — Мутация бывает трех ступеней. Проще всего людям с третьей степенью. У них дар проявляется в виде тошноты, после которой человек либо совершает прыжок, либо нет. Они не знают, чего лишатся, если не смогут совершить свое первое перемещение.

— Такие творцы появляются на свет каждый год, — пояснил Корнейси. — Но за этот промежуток времени, на три корпорации, рождается не более ста человек. Они могут прыгать на небольшой отрезок времени — от одного до шести месяцев — и оставаться в прошлом или будущем не более полутора часов.

— А вот генная мутация второй степени, на мой взгляд, самая жестокая, — вклинился Джеймс. — У этих творцов также появляется тошнота и боль в теле перед прыжком, и, так как их дар сильнее, они без проблем попадают в прошлое или будущее. Но творец должен суметь вернуться обратно. Не сумеет — обречен скитаться в прошлом примерно год, после чего будет выброшен к моменту прыжка обычным человеком, и мутация перестанет проявлять себя. Испытать ощущение перемещения, увидеть другое время и потом лишиться дара — что может быть хуже?

Я не могла не согласиться.