– Так о грибах? С картошкой! Чистим лук.
Как ест глаза! Ну, ничего, бывает…
В житейском море – SMSки круг.
Вселенная. И в ней – душа живая.
11.03.2019.
Привычка
Жуёт стиральная машина
мои несносные носки.
Есть для ворчания причина
И есть причина для тоски.
Ей не до правил и приличий:
Ведь, к помешательству близка,
Она упорно ищет лифчик
Среди вещей холостяка…
О6.03.2019
Неудовлетворённость
Живёшь, как будто ещё не в последний раз,
как будто впереди ещё много нерастраченных судеб,
а где-то в организме третий недрёманный глаз,
зажмурившись, дремлет, и ждёт, что вот-вот разбудят.
Разбудят – встрепенёшься, как встрёпанный, и вдруг поймёшь —
прозрение твоё дороже власти и денег —
что просто живёшь, за здорово живёшь, едрёная вошь,
здорово! И сам себя за волосы тянешь из тени —
потянешь… И в топкой тине взбаламученного бытия
потревоженный сон твой отныне остёр и тревожен.
Мать твою, бытие твое – голимая галиматья!
Ощущаешь: давно ржавым ножиком без стесняющих ножен
лежишь среди прочего хлама на топком дне,
смотришь сквозь толщу лет, как светятся в небе стрекочущие медузы
и рыбы зевают… Ты был бы судьбою доволен вполне,
кабы не звёзды, щекочущие твоё корабельное пузо.
Мартовское воз… пробуждённое
И вот – весна. Легко дышать и ждать
у моря переменчивой погоды.
Беда любая – вовсе не беда:
была бы только толика свободы
любить во всю ивановскую мочь,
как этот кот ободранный дворовый,
поющий серенады день и ночь
неблагосклонной Мурке чернобровой,
была бы только молодая прыть,
да кровь не знала, что такое тромбы…
Ты фимиам, а не табак курить,
ты воду пить с лица и ног попробуй
любимой, а на прочее глаза
закрой. Рассвет в душе. Потёмки
раздвинуты. В них жить уже нельзя.
Ледовый панцирь. Красное на кромке
оккамовского лезвия. С берёз
злорадствуют лукавые вороны —
наелись лука. Сквозь капели слёз
съезжают крыши в небе оперённом.
02.03.2019.
Мысль
Как прихотлива мысль, как вдалеке
Неясен свет… И как непредсказуем
Тернистый путь. Мы башмаки разуем,
Пойдем по розам, грея в кулаке
Лишь горстку медных слипшихся монет.
Оплачены не щедро наши муки.
Но, может, мы страдаем ради скуки?
Что ради славы – вот уж точно – нет.
Сочится кровь, питая лепестки…
Вы скажете: откуда этот пафос?
А это выпал мой скелет из шкафа,
Схватившись за безмозглые виски.
Дубовый шкаф вдруг выпустил ростки…
31.10.2014.
Непреходящее
«Халва, халва, халва… Всё хорошо!..»
Ничуть не легче жить от аффирмаций,
когда часть жизни стёрта в порошок,
оставшуюся заполняет шок
и как-то надо с этим разбираться…
А как – никто не сможет научить.
Всё одному. За болевым порогом —
тревожные бессонницы в ночи,
нескорые машины и врачи,
пора больниц и разговоров с Богом…
Но прошлое с тобой, сегодня, здесь.
Оно в твоей крови, и разве странно,
когда в душе не зарастает рана,
когда болит: ведь ты на свете есть
и проходить любви, как видно, рано…
И сколько б ты ни говорил «халва» —
во рту не сладко. И, скрипя зубами,
ты слушаешь: народная молва
нанизывает бисером слова
на смыслы. Только смыслов за словами —
прикрыть тех смыслов нищету едва…
И вдруг настанет время приходить
другой любви, спасительной, нежданной,
как гром средь неба ясного, как манна…
и робкий свет затеплится в груди
и в будущем затеплится туманном,
которого наплакал ёшкин кот,
воспрянувший от сна, весну почуяв,
в котором птицы-фениксы кочуют
и замыкается круговорот,
всех исцеляя. Всё вокруг врачуя.
22.02.2019
Туда-сюда
Она опять уйдёт. Да что ж такое?
– Чего ты – как челнок – туда-сюда?!
Нет ни минуты от тебя покоя.
Сегодня воскресенье? Нет, среда!
Смешалось всё в сумятице явлений
И уявлений некоторых лиц.
Недели сократились до мгновений,
Секунды скачут вроде кобылиц,