И тут я замечаю его. Знойного Незнакомца. У ведра со льдом. Я несколько дней проторчала в репетиционной, совместных занятий танцами или актерским мастерством у нас нет, и сейчас я впервые вижу его с ознакомительного дня. Все такой же знойный, каким мне и запомнился. По-серферски волнистые волосы. Свободная футболка. Ямочки на щеках – просто десять из десяти. Похоже, он как раз заканчивает беседу – вот и мой шанс. Пора идти ва-банк, Эверет.

Смазав запястья духами-карандашом, я непринужденно огибаю ведро со льдом. Меня так и подмывает пошутить про воду – тупо и дико банально, но я сдерживаю порыв. И просто улыбаюсь.

– Привет.

Знойный Незнакомец переводит взгляд со своего стакана с яблочным соком на меня и ухмыляется. Он показывает на тропинку сквозь кукурузное поле, по которой я сюда пришла.

– Я заметил тебя там, как ты всех до единого измеряешь взглядом. Ты, случайно, не актерский скаут?

Я делаю шажок в его сторону. Что ж, Ямочки. Я в игре.

– Отбираю лучших. Но в этом углу меня никто не впечатлил.

Он ахает от притворного изумления.

– Серьезно? Станцевать для тебя чечетку? Прочитать рэп? Спеть на разрыв «Великанов в небесах»?[24]

– Однозначно спеть «Великанов в небесах». Задай жару королям караоке. – Я киваю в сторону группки, которая успела переключиться на «Мамму Мию».

Знойный Незнакомец качает головой.

– Бр-р-р, я, пожалуй, пас.

– Черт. Такой потенциал – и коту под хвост.

– Придется впечатлить тебя в другой раз.

Я поворачиваюсь к нему, пытаясь сдержать расползающуюся на лице улыбку.

– Эверет.

– Чейни.

Он неловко жмет мне руку, будто мы на собеседовании, и мы смеемся.

Чейни явно мой типаж, и, судя по тому, что он опустил стакан и изучает меня, я тоже в его вкусе. Впечатлилась бы даже Ариэль.

– И откуда же ты, Эверет?

– Из Нью-Йорка. А ты?

– Из Мэриленда. – Чейни смотрит на меня исподлобья. – А до этого где жила?

– О, я провела всю жизнь в Квинс. Уроженка Нью-Йорка чистой воды. – Я перебрасываю косы через плечо, демонстрируя тонюсенькие лямки обтягивающего топа.

– Мило, но я имел в виду, откуда ты на самом деле? Типа, твои родители. Или бабушка с дедушкой. Твоя семья.

Какая ему разница, откуда мои дедушка с бабушкой? Они уже мертвы, а когда были живы, мы почти не общались, потому что они не говорили по-английски и вечно отчитывали родителей за то, что растят нас слишком западными по духу. Но Чейни явно на меня запал, и вблизи он еще симпатичнее, так что я заталкиваю сомнения подальше.

– Родители тоже родились в Нью-Йорке. А дедушка с бабушкой иммигрировали из Ханоя.

Чейни вскидывает кулаки в победном жесте.

– Ага, так и знал! – Он сияет. – Из тебя выйдет отличная Ким в «Мисс Сайгон»[25].

Он произносит это с таким жаром, что я ему верю, несмотря на то что он даже не видел, как я танцую и пою. У Ким есть невероятные сольные номера. Но сам по себе персонаж довольно проблематичный. Вся эта пьеса, по сути, экзотизирует вьетнамских женщин и войну во Вьетнаме в целом. Я сковыриваю с ногтей лак. Может, Чейни не знает никого родом из Вьетнама. Я вот тоже никого из Мэриленда не знаю. Ближайшим соприкосновением с этим штатом стала поездка на фестиваль цветения вишни в столице[26], где Мэдисон флиртовала с кем-то из Сильвер-Спринг. Мэриленд – это, наверное, бесконечные ряды пригородных домишек и парочка нарядных центральных улиц.

– Из кого бы вышла отличная Ким? – спрашивает Валери.

София и Рэй тоже подходят и вплотную ко мне.

– Эверет, – отвечает Чейни. – Согласись?

– Однозначно, – соглашается Валери. – Мне хотелось бы сыграть Эллен оттуда же, но у меня слишком высокий голос.

– О-о, ты когда-нибудь участвовала в постановке «Магазинчика ужасов»