– Я не вижу ничего, кроме ужасно дорогого кольца… отдай мне его, и я сохраню тебе жизнь.

– Ничего себе заявочки! Ты случайно с утра головой не стукалась? Я же ясно сказала, что даже с мылом снять не смогла! И, к тому же, вероятно это мой единственный билет домой!

– Если ты его не отдашь, он станет твоим билетом на тот свет. Не можешь снять, я сниму его вместе с пальцем!

– Ты не задумывалась о нашем сходстве? Я где-то читала, что у подобного рода близнецов, жутко развито чувство сродненной чувствительности. То есть, если одному становиться больно, то второй чувствует эту боль с такой же силой! Так что, отрубив палец мне, ты тоже его лишишься!

Уф, по-моему, объяснила доходчиво. Это как-то умерило ее пыл. Маша сидела и в задумчивости смотрела на перстень. Я, от греха подальше, начала тихонько обратно заворачивать палец тряпочкой.

– Знаешь, Маша, а ты мне нравишься, – сказала вдруг атаманша, – смелая! Это я ценю. Предлагаю выпить за знакомство! Хочу, чтобы вы вступили в наши ряды. Нам нужны смелые люди!

Она вышла за порог и крикнула:

– Вина! И побольше! Сегодня будет праздник!

Фрося сидела ни жива, ни мертва. Она подняла на меня свои большие глаза, полные страха и шепотом произнесла:

– Машечка, отпусти потом меня, я не хочу быть разбойником. Пожалуйста… я никому не скажу, что у тебя магический перстень. И только не превращай меня в кролика…

– Почему, в кролика, – не поняла я.

– Вообще ни в кого не превращай, – тихонько прошептала она, так, что я еле услышала.

– Что за глупости ты лопочешь! Ни в кого тебя превращать не собираюсь, да и не умею я этого! Даже если бы и умела… хотя… нет, ни в кого бы ни превратила. Но, танк бы в данной ситуации не помешал, или бронетранспортер, вертолет… но, чего нет, того нет. Придется действовать сподручными методами.

– Мы их убивать будем, да?

– Ничего не будем. Напоим, и сбежим.

– Я пить не буду.

– Все не будут, так, просто, чисто символически, для поднятия настроения. Выпьем, подебоширим и сбежим. Делов-то! Быть психом порой даже перспективно, а алкоголь…

– Психом я тоже быть не хочу, – надулась Фрося.

Маша вернулась держа в руках по бутылке вина. Следом влетели, в прямом смысле слова, деревянные кружки и пара яблок на закуску. Мы расселись на полу «по-турецки», и началось…

– Эх, Маша, Маша, если бы ты знала… ик… как тяжела жизнь разбойника! Да нам…

– Точно, вам молоко бесплатно должны давать, за вредность!

– Точно! Но лучше вино! Ик… за это надо выпить.

Выпили. Фрося уже после первой кружки, как-то странно захихикала и, мило скосив глазки, уползла в угол. Через пару секунд послышалось мирное посвистывание. Маша пила как… даже не знаю с кем сравнить. Но наравне с мужиком, это точно. И, что самое интересное, хмелела очень медленно. Я вообще не люблю крепкие напитки, а это их так называемое «вино», наверное, по градусам равняется нашей водке. Поэтому, пока Маша отвлекалась то на разговор, то кричала, что-то на улицу, я тихонечко выливала содержимое своего «бокала» либо в щель в полу, либо за порог. Насколько хватало наглости.

– Маш, а объясни мне, пожалуйста, как ты очутилась здесь, в лесу, с этими… милыми молодыми людьми.

Она громко засмеялась.

– Это они-то милые? Ха-ха-ха!!! Говори, как есть: грязные, грубые, не воспитанные подонки, которые за несколько монет мать родную продадут! Только я нашла на них управу, – гордо сказала она, высоко задрав носик, который так походил на мой. Надо будет в какой-нибудь подходящей ситуации попробовать так же. Очень мило смотрится.

– Но, так все же? – не унималась я.

– Если правильно поняла, ты уже успела побывать у меня дома… – начала она, погрустневшим голосом, – тебе ничего странным не показалось?