«Как хорошо, что она не смотрит на меня. И так уже от смущения готов сквозь землю провалиться! Но ее зеленые глаза… А эти рыжие волосы, словно огненные языки пламени. Интересно, если я до них дотронусь, обожгусь?» – внезапно настроение Бенджамина снова переменилось, и в мыслях поселилось желание отнюдь не гастрономического характера. Вот еще выдумал! Надо его срочно отвлечь. И тут Эн вспомнила о том, о чем хотела его спросить еще прошлой ночью.

– Чародей, а давно тебя преследуют кошмары?

– Какие кошмары? – Бенджамин опешил от этого вопроса. Он никому не рассказывал о своих беспокойных снах. Уже почти 15 лет его преследовали трагические события прошлого, не давая как следует уснуть.

– Много людей, наверное, погибло тогда?

– Опять читаешь мои мысли?

– Я не специально. Я всегда их слышу. Иногда хочется закрыться от них, но, боюсь, это невозможно.

– Мой друг Себастьян умеет это делать, нужно просто снять проводник.

– Тогда мне придется постричься налысо. Пока что-то не горю желанием.

– А почему бы нет? Лысая девушка – новый писк в моде.

– Тебе говорили, что из тебя плохой шутник? – Девушке захотелось стукнуть мага. Он хоть понимает, что без своих волос она ничто?! Это же вся ее сила!

– Какой есть. Прости уж.

– Не дождешься.

– Чего?

– Прощения!

– А я и не просил. Просто, в отличие от некоторых, я хорошо воспитан и знаю, когда нужно извиниться.

– А вот я ничем таким похвастаться не могу… – Эн грустно усмехнулась и обратила взгляд на озерную гладь. Воспоминания о детстве были безвозвратно стерты какой-то неведомой силой, оставив девушке в утешение только один год. И тот она провела в упорном познании самой себя. Иначе давно сошла бы с ума. – Эй, пленник, а ну, продолжай раскладывать еду! Хватит тереть брюки, нет там уже никакого пятна! И не думай убежать, все равно не сможешь. И о пошлостях всяких тоже думать не смей! Еще лучше вообще ни о чем не думай!

Внезапная истерика со стороны ведьмы заставила Бенджамина смущенно потупиться и попытаться объясниться.

– Я просто подумал, что даже без волос ты будешь очень красивой. И беспомощной.

– Молчи лучше, – недовольно поморщилась Эн. – Уж не тебе с твоим проводником говорить мне о беспомощности.

– Нормальный у меня проводник, – смущенно закашлявшись, мужчина отвернулся. Еще не хватало, чтобы она над ним издевалась. Ну разве он виноват, что у него, здорового брутального мужика, проводником силы служит милое зеркальце?! Бенджамин решил, что отныне при этой наглой ведьме будет думать только о единорогах и еще о том… какой красивой она становится, когда улыбается. Она не сводит с него сияющих зеленых глаз и наверняка мечтает о поцелуе… Боже, о чем он только думает?!

– Вот именно, чародей! Что за неожиданная симпатия в тебе проснулась? Или ты мазохист?

– Ничего подобного! Просто немного отвлекся.

Золотистые волосы ярче самого солнца, а фигуре может позавидовать любая жрица огня.

– Маг! Прекрати уже!

Бенджамин как следует стукнул себя по лбу, прогоняя неуместные мысли, и чтобы не встречаться взглядом с пираткой, обратил свой взор на лису. Животное сидело, положив голову на сложенные передние лапки. Казалось, оно внимательно следит за происходящим. И с чего вдруг эта ведьма начала ему нравиться?! Какая еще жрица огня? Он ни разу не был на Юге, и даже не подозревает, как они выглядят! Такими познаниями мог похвастаться только Себастьян. Неожиданная догадка озарила Бенджамина. Точно, Себастьян! И тут мысли снова приняли совсем не свойственное магу направление. Именно Себастьян мог по-настоящему оценить каждый изгиб девичьего тела, грациозность походки, способность одним взглядом покорить мужчину.