То, что запланировано и сделано, вычеркивалось. Строились новые планы. Он много думал, но ему нравилось теперь осознавать, что он сам создает каждый миг. Хотя, наверное, он не смог бы назвать себя единоличным творцом своей судьбы. Все, что произошло с ним совсем недавно, имело какой-то смысл, для него пока полностью не понятый, но, вполне возможно (и он лично не исключал такой возможности), при чьей-то помощи или воле свыше.

Эта мысль в последние дни занимала его все больше и больше, благо время для свободных размышлений у него пока было. Здоровье восстанавливалось постепенно, и полная рабочая загрузка пока была для него не возможна.

Ему все больше хотелось понять смысл всей этой истории, но больше всего смысл вообще всего, что происходит в человеческой жизни. И если Бог, или кто там был наверху, срежиссировал эту пьесу, да еще и так, что наша жизнь тут была всего лишь частью этого огромного спектакля, а большое количество его действующих лиц, сцен, событий были для нас недоступны и даже мысль об их существовании не приходила нам в голову, то была же у него какая-то цель для всего этого. Он силился понять эту цель, или хотя бы к ней приблизиться, впадая в легкое благоговение перед Создателем при мысли о том, как много, недоступного нам для ощущений, то, чего мы не можем видеть, слышать, о чем не можем даже догадываться, на самом деле окружает нас прямо здесь и сейчас. Как много таких же, как тот паренек и каким он был на несколько кратких минут, витают где -то совсем рядом с нами. И значит – еще больше – где-то еще.