Пилот обернулся, и Серафима увидела знакомые лошадиные зубы.

– Сат? – удивилась она.

– Серафима? – в тон откликнулся тот. – Доктор, у вас отличный вкус, я в этом никогда не сомневался. Только осторожнее – ее легко вывести из себя! Неустойчивая психика – так, кажется?

– Откуда ты так хорошо знаешь русский? – привычно огрызнулась Сима.

– Благодаря ловким пальчикам нашего гения, – весело откликнулся Сат.

Машина тем временем тронулась. Вместо руля рука Сата сжимала джойстик.

– Прикуси язык и смотри на дорогу! – приказал Анджело Сайенс.

– А как я буду слушать ваши наставления? – Сат так и сидел, обернувшись к ним, и вслепую вырулил из огромных ворот. У Серафимы от испуга перехватило дыхание. Ей показалось, что они непременно впишутся в рекламный щит на повороте. Лицо Сата выражало веселье, но Симу пугал его серьезный прожигающий взгляд. Нахальный андроид не хуже своего создателя видел ее выразительные глаза с поволокой, соблазнительную грудь и гладкую кожу.

Глухая перегородка с легким шелестом отделила пилотажную рубку от салона. Флаер поднялся на небольшую высоту, и Сима забыла и о Докторе, и о Сате.

Да, Лондон будущего был великолепен. Он уверенно стремился ввысь, а у своего подножия лелеял прекрасные парки. Здания совершенно неземной архитектуры, казалось, презрели закон всемирного тяготения. Воздух заполняли летательные аппараты, передвигающиеся явно по каким-то правилам. Анджело Сайенс увлекательно рассказывал о городе, о зданиях, о людях, которые там работают и творят.

Во время экскурсии из флаера выходить не пришлось, но Анджело Сайенс объяснил, что пешеходные дорожки мягко пружинят под ногами.

– Как все эти… аппараты не сталкиваются друг с другом в час пик? – удивилась Сима.

– Каждый флаер перед взлетом автоматом связывается с сетью диспетчерских, которые и ведут его по воздуху. Высота зависит от дальности полета и загруженности линий.

– Везде так?

– Да, везде. Сеть диспетчерских есть в каждом городе и контролирует весь городской транспорт. Для междугороднего существует своя сеть, от городской она не зависит, но связана с ней.

– А если автоматика дает сбой?

– Что ты, Серафима, какой сбой? Есть контроль и взаимозаменяемость элементов сети. С самого начала развития сети сбоев ни разу не было, поверь!

– Нас тоже ведет сеть?

– Нет, но нам предоставлен воздушный коридор. Все заранее обговорено. В следующий раз мы погуляем с тобой в одном из городских парков.

– А белки там водятся? – улыбнулась Сима.

– И белки, и лисы, и барсуки, и лебеди, так же, как и в твое время.

В восемь вечера Сат припарковал флаер к отелю невероятных размеров, нижний этаж которого занимал ресторан.

– Мы не пойдем в большой зал, – сказал Анджело Сайенс. – Внизу, под первым этажом, есть уютное местечко, куда я и приглашаю тебя на сегодняшний ужин.

Они вышли из флаера, и Анджело провел спутницу мимо швейцара, который с достоинством поклонился. Место, куда король генетики пригласил свою «любимую пациентку», и в самом деле подкупало уютом. Небольшой богатый зал, оркестр наигрывает негромкую музыку. Столиков и гостей немного, величественные сеньоры в обществе антично красивых женщин. Все знали Анджело Сайенса, и владыка медицинской империи здоровался с каждым поименно, представляя Серафиму по имени.

Сайенс усадил Симу в удобное кресло и уселся сам, недостигаемый для всех, как скала в море. Сима приосанилась. Она опасалась, что посетители сожрут ее глазами, но этого не случилось. Если и был интерес к ее персоне, то его умело скрыли.

– Я нечасто выбираюсь из Лаборатории, так что я благодарен тебе за этот вечер. Чувствуй себя, как дома, – посоветовал Анджело Сайенс.