Но это еще не все. В Мюнхене длились октябрьские празднества, и невозможно было найти гостиницу. Наконец, удалось найти что-то жалкое, и я, падала от усталости в чужом городе, в абсолютной темноте ночи.

На следующий день я пошла искать Бумбу. Не было у меня никакого адреса и, вообще, понятия, где его искать.

Утром зашла в какую-то харчевню. Неожиданно оказалась перед Германией и немцами.

Запах тесноты и дыма. Люди сидят за столами ранним утром, пьют пиво и едят жирные огромные сосиски, и запах освежеванной свинины пробудил во мне уже, казалось бы, позабытое чувство подстерегающей со всех сторон и носящейся в атмосфере гибели. Итальянцы даже выпившие или совсем пьяные, поют и, вообще, остаются людьми, дружественно настроенными к окружающим. Здесь же тебя окружают отупевшие от алкоголя физиономии, упирающиеся остекленевшим взглядом в пивные бокалы, и ты внезапно понимаешь, что здесь ничего не изменилось.

Я была в отчаянии. Где искать Бумбу в миллионном городе. Дождь льет и льет, и заливает улицы. Зашла на почту. Оставила ему письмо. Побежала в офис авиакомпании «Эль Аль». Он оказался закрытым. Совсем забыла, что это Судный день. Проехала через весь Мюнхен до места, где когда-то жил Бумба. Никто о нем не слышал и не знает. Дали мне адрес еврейской семьи, живущей в том же доме. Поднялась на лифте. Никого нет в доме. Спросила немцев, где здесь поблизости синагога. Мы не знаем, ответили весьма невежливо. В телефонной книге нет адреса синагоги. Решила дожидаться кого-либо из еврейской семьи. Прождала три часа. Явившийся хозяин знал Бумбу, но где он, ему неизвестно. Дал мне адрес синагоги. Там должны быть израильтяне. Пересекла город в обратном направление, нашла синагогу. Есть ли тут израильтяне, спросила я служку. Он позвал израильтянина, уехавшего в Германию. Говорит на иврите, но ужасно стесняется своего положения. Тоже знаком с Бумбой, но не знает, где он. Тут есть студенты из Израиля, может, они знают. Опять поехала на другой край города. Нашла этих ребят израильтян, которые учатся в Мюнхене. Уроженцы Израиля, «сабры», он тоскуют по стране и считают дни, когда смогут вернуться. Среди них есть и такие, которые были посланы официально на учебу, Радость нашей встречи и знакомства была искренней. Многие из них читали мой роман «Саул и Иоанна». Они знали, где Бумба работает. В эти дни здесь открыта международная выставка пищевых продуктов. И Бумба работает в павильоне Израиля. Они тут же побежали на поиски его, но не нашли. Они пригласили меня устроиться на ночь у них, и мы провели приятный вечер.

Бумбу я нашла на следующий день. Поехала на выставку. Что тебе сказать? Пишу тебе спустя два часа после встречи с братом. Я – в шоке. Израильтяне, которые встречаются с ним, рассказали мне о нем, расхваливая его человеческие качества, но по своей наивности он попал в ловушку. Побудешь немного в Германии, поймешь, как это случается. Он чудесный парень и ты должна его немедленно спасти, сказали они мне. Я нашла его ужасно состарившимся. Видно было, что он здесь много пострадал. Когда я только увидел его, вся неприязнь во мне к нему улетучилась тут же. Сделал он то, что сделал, и дорого за это заплатил, и сделаю все, зависящее от меня, чтобы ему помочь и поддержать. Завтра выставка закрывается, и я хочу уехать отсюда. Сначала – в Дахау, затем в Нюрнберг, и оттуда – во Франкфурт и Кёльн. Возьму Бумбу с собой и отошлю его в Израиль. Не успела еще поговорить с ним, как следует. Честно говоря, я тороплюсь отсюда убраться.

Итак, итог моих странствий до этого момента таков: я превратилась в настоящую бродяжку, странницу по дорогам. Научилась отлично устраиваться. Надо отметить, что относятся ко мне приветливо во всех местах и по-настоящему помогают. Но тоска по тебе и детям лежит тяжким камнем на душе и не спадает. Долго еще не выдержу без вас. Пиши мне, как можно больше о себе и наших детях. Я писала вам часто. Получили ли вы все мои письма и открытки? Кстати, в Цюрихе я купила тебе чудесные часы марки «Омега». Уверена, что ты будешь ими доволен.