Он кладет трубку и всего на две секунды убирает телефон обратно в карман, потому что телефон звонит снова.

– Да, – отвечает Вульф, тяжело вздыхая, а на другом конце раздается хриплый, низкий голос. Грубый тон того, кто звонит Вульфу, мне слышно лучше, чем произнесенные слова. – Хорошо, я скоро буду, – говорит Вульф заканчивая разговор.

– Тебя вызывают? – спрашивает Кора и, подойдя к Вульфу, обхватывает руками его талию. – Тебе нужно идти?

– Звонил Малик, – вздыхает Вульф. – Мой отец хочет, чтобы я вернулся в клуб.

Кора прижимается лбом к его груди, и Вульф машинально поднимает руки, чтобы обхватить ее затылок. В таком положении они стоят несколько секунд, а затем Кора отпускает его.

– Мы с Аполлоном дождемся Нейта, – говорит она. – А потом все тебе расскажем.

– Береги ее, – говорит Вульф, смотря сначала на нее, а потом на меня.

Я иду к своему мотоциклу и достаю пистолет, который лежит в багажнике вместе с набедренной кобурой. Пристегнув ее, я поднимаю руки, чтобы этот засранец понял, что переживать не о чем, но Вульф только качает головой. Он целует Кору в лоб, одновременно проводя большим пальцем по ее нижней губе. Вся та радость, спокойствие и облегчение, которые мы видели на его лице, пока он был с нами, медленно исчезают, будто он снова надевает на себя маску равнодушия.

Надев шлем, Вульф садится на мотоцикл, и мы отступаем назад. Заведя двигатель, он разворачивается, и, смотря на то, как он отъезжает, я ощущаю эту потерю так же остро, как и Кора.

– По крайней мере, на этот раз ты не под наркотиками, – облегченно говорит она, взяв меня за руку.

Черт возьми.

Ждать, пока приедет Нейт, – сущее мучение. Мы не покидаем крыльца на случай, если кто-то прячется среди деревьев и хочет уничтожить улики. Хотя я не чувствую, что рядом кто-то есть. Но Аполлон говорит, что это ощущение – лишь моя интуиция и она может ошибаться.

Кто бы ни оставил нам это послание, он сделал это идеально, рассчитав момент, когда мы были слишком заняты друг другом. Ведь в любое другое время мы бы по-любому услышали, как он забивает гвозди в дверь. Поэтому я думаю, он сделал это либо пока мы с Вульфом и Аполлоном занимались громким сексом, либо пока мы принимали душ, закрыв за собой дверь спальни. Она тоже находится в задней части дома, и, возможно, этого времени хватило, чтобы совершить задуманное.

Черт.

Пока Аполлон пристально осматривает деревья, погрузившись в свои мысли, я провожу пальцами по своим влажным волосам, распутывая их. Мне не нужно было мыть голову без использования расчески, но я бы сделала это снова, чтобы почувствовать, как их пальцы вымывают шампунь с моей головы. Но теперь даже этого было бы недостаточно, чтобы отвлечь меня от наших проблем.

Прежде всего меня интересует эта история с Корин Стерлинг. Я не уверена, как внезапное раскрытие моей настоящей личности может на что-либо повлиять. Они что, отдадут мне место олдермена? Двадцатиоднолетней девушке? Проведут тест ДНК и наденут мне на голову чертову корону? И это я еще не учитываю того, что кто-то убил мою биологическую семью. Во-вторых, в этом городе явно есть кто-то, кто хочет, чтобы я держалась подальше от Стерлинг-Фолса.

Обхватывая себя руками, я пытаюсь вспомнить все предостережения, которые были мне посланы: змеи на двери и в моей постели, фотография, на которой я была мертвой.

Я вспоминаю о мертвом Патрике и о Джейсе, который является не только лжецом, но и моим мужем. Если Вульф прав, то Джейс знал меня еще ребенком и все, что произошло после нашей первой встречи, кардинально изменило его жизнь. Неужели я украла у него шанс на нормальную семью? Думая, что Джейс может знать меня, Цербер забрал его из того приюта, но мальчишке не удалось меня найти, а это значит, что либо десятилетний ребенок знал и хранил мой секрет, либо мы просто ошибались и я никогда не встречала Джейса прежде.