– Это все равно обман, – говорил Фрэнки. – Ты зашла в дверь, введенная в заблуждение. Они должны аннулировать твой контракт.

Ох. Я настолько смирилась с мыслью, что я умерла, что теперь испытывала даже какое-то… разочарование?

Ая тоже была с нами. Благодаря Фрэнки, им не удалось разыграть перед ней эту комедию, поэтому она была здесь добровольно.

Оказалось, она заболела пневмонией и в тяжелом состоянии была доставлена в больницу.

Но ведь меня сбил поезд.

– Как можно выжить, если тебя сбил поезд? – вопрошала я, лениво выводя полосы на стене. Эх, сейчас бы не помешали уловки Тома Сойера*.

– Может, он тебя аккуратно сбил? – предположил Фрэнки.

– Тебя сбил поезд? – удивилась Ая.

– Да, когда я шла под мостом Иосифа Вечного.

– – в последний момент кто-то спас тебя, но вас снесло воздушным потоком: и ты ударилась головой о камни, а тот человек погиб.

– Я читала о тебе в газете, – сказала она. – Там писали, что тебе очень повезло – мало того, что кто-то спас тебя, оттащив от поезда, так еще рядом шла медсестра, сумевшая оказать тебе медицинскую помощь… Правда, вас снесло воздушным потоком и ты ударилась о камни, а тот, кто спас тебя, погиб.

Прекрасно. Значит, из-за меня еще кто-то умер.

Она сказала, что это произошло больше месяца назад, хотя по моим ощущениям, я торчу уже здесь вечность!

Было видно, что ей не терпелось расспросить Фрэнки, и честно сказать, я надеялась, что ей он расскажет гораздо больше. Но конечно же, как только мы расположились для интересного разговора (не забывая попутно красить стены), по классике жанра, пришел этот очкастый дядька и вызвал Фрэнки.

– Важное дело, – сказал он, забирая его с собой.

Мы остались с ней вдвоем.

– Вообще меня зовут Анна, – сказала она.

– Я Крис.

Мы обменялись любезностями и вновь тишина. Стало даже как-то неловко.

– Значит… Ты тоже видишь эмоции? – вдруг спросила она.

– Вижу что, прости?

–Э… Эмоции. Фрэнки – это эмоция. Его не видно на Земле. Но некоторые люди, такие как я, могут его видеть.

И этот парень еще говорил, что я сумасшедшая.

– Как это человек может быть эмоцией? – спросила я.

– Он не человек… разве не видно? Тебя что, не смутил его синий цвет?

– Ты серьезно? Да тут в соседнем отделе заправляет кучка говорящих деревьев, а кофе готовит собака бармен, ходящая на двух ногах. И ты говоришь мне про полностью обычного парня, только синего цвета? – удивилась я. Впрочем, Ая или Анна еще не успела погулять по территории этого «чудесного» места и насладиться всеми странностями. Синева Фрэнки – это последнее, что будет меня смущать в этом мире. Может, он в котел с чернилами упал.

Но Анна оказалась еще чудней. Начала мне рассказывать про каких-то там центрилов, про битву с Королевой Депрессией (ЧТО?), и что якобы она и ее друг полицейский остановили серию самоубийств, которая недавно прокатилась по нашему городу.

Она там точно с пневмонией лежит, а не с шизофренией?

Ее бред, сначала казавшийся забавным, стал меня пугать. Я даже перестала насмехаться над ней, а то еще стукнет меня.

– …А потом Алексу неожиданно предложили место в Главном управлении, в городе М. Отказываться было глупо, и он уехал. Я тоже решила поехать с ним, но мне нужно было доработать две недели, и тут я еще так некстати заболела…, – говорила она.

– То есть, ты хочешь сказать, что это не тот псих психолог с кучкой мошенников всех убили, а Королева Депрессия, безумная эмоция, расхаживающая по нашему городу? – уточнила я завывающим голосом.

– Ты не видела ее. Она ужасна. Я думаю, она и Лонг Лонга убила, – ответила Анна.

Вдруг повеяло ветром и сзади послышался хлопок. Мы обернулись – в метре от нас стояла маленькая девочка лет шести.