– Ну да, ну да… – пробормотала Элина.

Отец не раз призывал ее сходить на митинг, посмотреть на ярых сторонников королевской семьи и монархии.

«Еще подумает, будто между нами наступило полное взаимопонимание», – горестно вздохнула она про себя.

– Говорить буду я.

– Уж поверь, у меня нет никакого желания представать перед королем, – усмехнулась Ферма.

В конце подъема их ждали двое мужчин. Элина знала обоих. Один был Майну, Копье короля, – массивный и широкоплечий, вечно настороже; рядом с ним невысокий седовласый спутник казался совсем коротышкой.

– Ариш, – поприветствовала его Элина с искренней улыбкой. Она любила Ариша – отцовского Астру, ближайшего из советников.

Старик низко поклонился; по его волосам пробежали серебристые блики.

– Ваше высочество, – мягко прошелестел он. – Его величество уже внутри. Церемония Ашанты вот-вот начнется.

«Да сколько можно общаться с небесами?»

– Жди меня тут, – велела Элина Ферме и, пожав руку Аришу, шагнула к храму.

Вход в святилище был отделан огневиком и розовым мрамором, инкрустирован обожженными пустыней самоцветами, но дальше шел простой каменный, плохо освещенный коридор. Из глубин храма доносились гипнотические песнопения. Элина неторопливо разулась и оставила обувь у порога. Каменный пол холодил ноги, но по мере приближения к главному залу становился горячее. Гимны тоже зазвучали громче. Воздух вокруг был пронизан запахом гари и сандаловых благовоний. На стенах плясали тени – призраки поджидающего в глубине огня.

Дойдя до поворота, Элина остановилась. Горло от дыма начал давить кашель, сердце в груди забилось, будто мотылек в банке.

«Это всего лишь огонь». Она закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании. Ощутила тепло, исходящее от камня. Очистила разум от мыслей, шагнула вперед…

И словно оказалась в печи. Волна жара ударила ей в лицо, высушила губы и рот. Элина отпрянула; вся решимость разом улетучилась. Вечное пламя, взревев, устремилось под своды купола, к распростершей крылья золотой статуе Феникс. Жрецы полукругом стояли у ямы с огнем, распевая хоралы.

Посреди пламени на амвоне восседал, скрестив ноги, мужчина. Спина прямая, голова склонена. Верховная жрица Сайна в шитом зо́лотом платке стояла перед ступеньками и кидала в Вечное пламя лепестки лотоса. Огонь вспыхивал ярче, жар усиливался. Но мужчина даже не шевелился.

Неудивительно, что люди боялись ее отца.

Задержавшись за спинами жрецов, Элина преклонила колени. Грудь сдавило, будто у пустынной птицы на столе мясника. Ладони вспотели. Элина обтерла их об ноги и поморгала защипавшими глазами. Усилием воли она заставила себя сидеть смирно и не ерзать, неотрывно глядя на Вечное пламя, как бы оно ни слепило.

Дозвучал последний гимн, и верховная жрица опорожнила в яму кувшин воды из горных родников.

Затем она открыла книгу в редком для Сайона кожаном переплете, разгладила страницы.

– Здесь восседает наследник Алабора Раванса, единственного истинного короля, избранного небесами привести народ свой в землю обетованную, – нараспев прочла жрица. – Да благословит Феникс своих верных последователей. Да очистит пепел Ее наш взор от злобы и ненависти. Да пребудет благодать Ее с тем, кто хранит наследие Ее.

Король Лио поднялся. Зола осыпа́лась с его плеч, пока он спускался с амвона. Верховная жрица взяла щепотку толченой киновари и пальцами провела на лбу правителя три косые черты.

– Феникс, благослови избранных, – произнесла жрица.

– Избранных благослови, – хором отозвались Элина с отцом.

Лио принимал подношения жрецов, прикладывая их к губам: цветки лотоса, граненый горный хрусталь, лепестки пустынной розы. Элина неспешно поднялась. Сайна заметила ее и улыбнулась. Элина склонила голову, и жрица мягко коснулась ладонью ее лба.