– Да благословит тебя Бог, государь, – заговорил он, – и всех твоих сподвижников, особенно же рыцарей Круглого стола. Я пришёл просить у твоей милости три дара. О первом я прошу сейчас, два остальных я назову через двенадцать месяцев, когда ты опять будешь праздновать день Святой Троицы.

– Говори, – ответил король, – и я обещаю исполнить твою просьбу.

– Во-первых, я прошу дать мне приют в течение года.

– С удовольствием, – обещал король. – Но как тебя зовут и откуда ты? Ты, кажется, из знатной семьи!

– Быть может, – последовал ответ, – но я не отвечу на твой вопрос, государь.

Король Артур позвал своего сенешаля сэра Кэя и поручил ему содержать юношу в течение года как сына лорда.

– Нет надобности, – возразил сэр Кэй, человек неприветливый и угрюмый. – Я готов поклясться, что он низкого происхождения. Будь он человек знатный, он попросил бы коня и доспехи. Если у него нет имени, я дам ему прозвище – Бомэн, прекраснорукий; посмотрите, какие у него красивые руки! Пусть он живёт на кухне и разжиреет как свинья!

Но Ланселот и Гавейн упрекнули сэра Кэя за его насмешки над юношей.

– Я головой ручаюсь, – заметил Ланселот, – что он человек знатного рода.

– Не может быть, – продолжал настаивать сэр Кэй, – его натура выдала себя. Он хочет только разжиреть, недаром же он просил только приюта. Ручаюсь, он просто лежебока и бежал из какого-нибудь монастыря, где его плохо кормили! – И Кэй со смехом уселся за стол, а Бомэн направился к дверям зала, где пажи и лакеи обыкновенно доедали остатки обеда; ему и тут пришлось плохо, потому что и слуги по примеру сэра Кэя стали издеваться над ним.

По окончании обеда сэр Ланселот пригласил его к себе, чтобы, по своей обычной доброте, накормить и одеть. Сэр Гавейн тоже предлагал устроить его получше; но Бомэн отказался – он желал во всём подчиняться распоряжениям сэра Кэя.

Бомэн остался жить в кухне и спал вместе с поварами, но он всегда охотно исполнял всякое дело, которое ему поручали, и с особенным удовольствием смотрел на рыцарские турниры. При всех состязаниях в силе и ловкости среди дворцовой челяди он всегда брал верх.

Где бы ни встретил его сэр Кэй, в комнате или в кухне, он никогда не упускал случая спросить с усмешкой окружающих:

– Ну, как вы находите моего великана-поварёнка?

Но Бомэн никогда не отвечал на эти насмешки и обиды и всегда был одинаково спокоен и приветлив.

Так прошёл год, и снова наступила Святая Троица. На этот раз король Артур пожелал её праздновать в столице Валлиса, Керлеоне на реке Уск. Снова столы для пира были накрыты в большом дворцовом зале; но король опять не приглашал своих гостей к столу, пока не услышит или не увидит чего-нибудь особенного.

Около полудня в комнату, где находился король, явился кравчий и сказал:

– Государь, вы можете, если угодно, проследовать к столу: сюда сейчас прибудет благородная дама, очень взволнованная.

Король немедленно занял своё место, и повара внесли дымящееся жаркое и вкусные блюда. Когда начался пир, в зал вошла некрасивая девушка с умным лицом и, преклонив колени перед возвышением короля, воскликнула:

– Прошу, король, защиты и помощи!

– От кого? – спросил Артур.

– Государь, – ответила девушка, – мою сестру, известную красавицу, осаждают в её собственном замке. Тиран-рыцарь не выпускает её, и я, узнав, что при твоём дворе собрались самые храбрые рыцари, пришла молить о помощи.

– А как зовут твою сестру? – спросил король. – Где её замок и кто её обидчик?

– Государь, я не могу назвать имени моей сестры, но она прекрасна и владеет большими землями. Она искусная охотница и всякий день выезжала на охоту. А тирана-рыцаря зовут Красный рыцарь Ридланд.