Но рыбным промыслом у российского побережья в конце XIX века по-прежнему занимались исключительно иностранцы. Это побудило государственных чиновников вновь искать для переселения рыбаков-российских подданных. Очередной выбор пал на балтийских поморов. Сохранилось письмо № 3948 Приамурскому генерал-губернатору о том, что 4 мая 1898 г. на пароходе «Нижнiй Новгородъ» прибыли семь человек ходоков. 14 мая 1998 года они отправились из Владивостока на боте «Гонецъ» определять места, удобные для переселения соотечественников. Это были ходоки Лифляндской и Эстляндской губернии, а Курляндской, написано, «не изъявили желания».
Село Лифляндия, 1922 г. Матс Шоберг с женой Анной, ее матерью Кадри и детьми: верхний ряд (справа налево) – Анна, Эдуард, Карл, Альберт; ниже справа налево – Ловиза, на руках матери Герман, между родителями Линда, сидит совсем скоро умерший Владимир, за ним Сальма.
В это время заселение территории края шло полным ходом: на пароходе «Нижний Новгород», доставившем гонцов, отправилась из Одессы в Приморье 121 семья (всего 817 переселенцев). В пути на пароходе родились четверо, умерли 15, прибыли во Владивосток 806 человек. В конце мая прибыл пароход «Орёл» с 1287 душами, в июне – «Киев», привёзший 866 человек, в июле – «Воронеж» с 853 пассажирами. Переселенцы ехали из разных мест. В прибывших за лето 1898 года четырёх партиях было 110 семей из Черниговской губернии, 133 семьи – из Полтавской, 296 семей – из Киевской, три человека – ходоки из Эстляндской, четверо – ходоки из Лифляндской губерний. Морской путь был тяжёлым для путешественников: на четырёх пароходах совокупно умерли в пути 84 переселенца.
Семерых ходоков-поморов для выбора места под будущее рыбацкое поселение привезли «на казённый счет»: государством израсходовано «на выдачу им содержания» 560 рублей. Пробыли гонцы в далёком крае недолго. 1 июля 1898 года чиновники писали начальству о том, какие места выбрали поморы, и почему они уже хотят вернуться.
Через год, 3 августа 1899 года, Приамурскому генерал-губернатору докладывали: «Прибалтийские рыбаки в количестве девяти семей из 31 лица мужского пола и столько же женского, прибыли во Владивосток на пароходе "Екатеринославъ" 1 июля и одна семья из трех лиц мужского пола и пяти женского 24 июля на пароходе "С.-Петербургъ". … Переселенцы из Лифляндской губернии заявили о нежелании поселиться с эстляндцами, т.к. последние склонны к пьянству и учинению беспорядков. … Лифляндцы по прибытии во Владивосток изъявили желание поселиться в бухте Куши, куда, не смотря на крайне неблагоприятную погоду, через короткое время отправились, закупив здесь шаланды и разных рыболовных принадлежностей, часть которых привезли и с собой…»5
Иначе повели себя эстляндцы. Как писала С.И. Белаш, начальник архивного отдела администрации г. Большой Камень: «…Они не торопились покидать Владивосток, долго перебирали бухту за бухтой. Вначале выбрали бухту Юшуай, затем Песчаную, но затем остановились на Консывай (Андреево). Часть группы выехала на место, другая – упорно отказывалась покидать Владивосток, где у них были «кров и стол». Потребовалось немало усилий, чтобы отправить их к месту проживания… В последующие годы эстонские рыбаки обживали бухты Кангауз, Южная, Юшуай, Вампауши и Подъяпольского. Так было положено начало российского рыболовства в Приморье."6
При переселении на семью выдавалась ссуда в 850 руб. Маломерное судно грузоподъемностью 10 тонн вместе со шхунным оборудованием стоило 600 рублей, и несколько семей, объединившись в артель, могли бы его купить. Условия выдачи ссуды были таковы: после пяти льготных лет начинали возвращать ссуду, делали это в течение 28 лет, уплачивая казне по 4 копейки с каждого заёмного рубля процентов и по 2 копейки с каждого рубля в уплату долга.