Мы идем ниже линии их прицела – и в безопасности. Или так утверждает теория. С тех пор, как на «Искательнице» заметили огромную вертушку, было опровергнуто слишком много теорий. Но если неточной окажется и эта, то их вынесет под удар… как там говорил Карл? Гамма-лучевого лазера.

– Карл, что там в спектре излучения?

– У них какой-то мощный генератор микроволн. Накачка и разряд через конденсаторы, думаю.

– И что, разряд в нашу сторону путем плазменной имплозии дает гамму?

– По моей оценке – да, капитан.

– И что посоветуете в данной ситуации?

– Я исходил из общих знаний по роботизированным боевым системам. Дерево решений – целеселекция, захват, оценка, удар. Артилекты поставляют данные в реальном времени. Больше ничего не знаю.

– А курса ксеностратегии и ксенотактики у вас не было?

На мостике фыркнули от смеха, как и планировал Редвинг. Пускай пар малость выпустят.

– Э… нет, сэр. Пару веков назад его еще в учебную программу не ставили.

Вежливая и меткая ответная подколка. Редвинг кивнул и улыбнулся, признавая это.

– Тогда полный вперед. – И добавил в знак почтения к древним флотским традициям: – На всех парах.

– Не хотелось бы напрягать нашу магнитную ловушку еще больше, сэр, – заметил Карл.

– Какие-то проблемы на малых масштабах?

– Да. Система сильно сжата. Не получается подъюстировать магнитные компоненты. Проблема механическая, не программная.

– Сделайте, что сможете. – Не время для обмена техническими деталями. Хотя, конечно, именно эти детали сохраняли им жизнь. – Отложите ремонтные процедуры, пока Бет не заберем. Как там наша парусина?

– Еще на принтере, – ответил Джамбудвипа. – Думаю, сетка и складки получатся достаточно устойчивыми для захвата в момент стыковки.

– Отлично. Клэр?

– Взгляните на экран. Лазерные гнезда прямо над нами.

Как там в старину говорили? Идем под радарами. Но это означало что-то другое. Мы летим под крепостными пушками, которые не могут обстреливать обитаемую зону Чаши внизу.

– Гм. А получится так близко к атмосфере проскочить?

Вместо ответа Карл показал на переливавшуюся синим атмосферную пленку. При столь тесном сближении она казалась океанской гладью, но сквозь нее виднелись земли и моря, уходящие в бескрайнюю даль; сложные многослойные нагромождения их купались в солнечном сиянии вечного дня. Пленка отливала голубоватым, точно яичная скорлупа, и это дурачило разум, склонный воспринимать ее как поверхность океана, а земли внизу – как дно. По ней даже перекатывались медленными шеренгами длинные ленивые волны.

Редвинг отдавал должное изумительному мастерству разработчиков структуры. Плотность атмосферы Чаши не убывала плавно, по экспоненте, как на планетах, а резко обрывалась. На высоте сотен километров воздух был уже довольно тонок, однако многослойная умная пленка сдерживала ветровые течения и вихри, образуемые в его толще, перераспределяя колоссальные энергии по огромным расстояниям. Молекулы не ускользали из Чаши с концами, как на бедном Марсе. Собственное магнитное поле объекта, подобное невидимой паутине, защищало атмосферу от космических лучей и гневных солнечных бурь, исторгаемых питавшей всю конструкцию центральной звездой под бичами рефлекторов. Поля Чаши, словно вермишелинки спагетти, опутывали атмосферу, навивались виток за витком, отражая пришлые частицы и не давая им растерзать молекулы безвинных газов, удерживаемых под пленкой.

Редвинг спросил:

– А какие еще системы оружия здесь могут нам встретиться?

– Помощнее наших, – вежливо ответила Клэр.

– Послушайте, – раздраженно дернул[4] уголком рта Джамбудвипа, – этой штуке невесть сколько лет. Древняя она! Неимоверно древняя. На Земле и ста лет хватало, чтобы оружие основательно усовершенствовать. Я об этом читал в истории веков до Выброса, когда мы еще обитали только на одной планете. Удивительное дело: в том же столетии, когда произведен первый атомный взрыв, люди еще рубились штыками и стреляли друг в друга из однозарядных ружей. И как прикажете оценивать