Юристом ей быть не хотелось. Здесь был закон и не было рынка, не было риска и авантюризма, было давление и победоносное шествие по карьере. Тоже интересно, но не настолько зажигающе.

– Ты разбила мне сердце, – сказал ей однажды отец на третьем курсе, когда они как-то обсуждали сделанный ею не в пользу юриспруденции выбор.

Оставалась ещё одна возможность, рассматриваемая тогда вполне серьёзно, пойти учиться на психолога. Она хорошо разбиралась в людях, так все говорили. Школьные подружки доверяли ей свои самые страшные тайны, зная, что она выслушает и никому не расскажет.

– У тебя врождённая эмпатия, – всегда говорила ей мама, – Я мечтала, что ты станешь психологом, хотя твоя профессия тоже очень сильно связана с людьми и с помощью им в поиске работы. Я горжусь тобой, дочка.

– Но ты никогда мне этого не говорила, что хочешь, чтобы я пошла в психологию, – продолжала прокручивать у себя в голове тот давний разговор Мария. – Отец всегда высказывал своё мнение и что мне надо категорически пойти на юридический, а ты молчала.

– Я знала, что ты примешь правильное решение и что тебе нужно сделать это самой, – ответила тогда её заботливая мать.

– Психологом я была бы неплохим, – подвела черту Мария в настоящем. – Может, я даже об этом мечтала где-то глубоко внутри, я ведь ходила на подготовительные курсы в последнем классе, мне нравилась разная диагностика, тесты и заключения, которые мы там делали. Я там как раз познакомилась с Лизой и, может, училась бы с ней на одном курсе.

Но она выбрала кадры. Это объединяло всё, и бизнес, и рынок, и психологию, и, что самое важное, контроль. Ей нравилось не просто помогать людям, как считала мама, ей нравилось их контролировать. Даже, в какой-то степени, держать в руках их судьбу.

– Ты в прошлой жизни точно была работорговцем, – сказала ей однажды подруга, когда они отмечали очень удачную сделку по переводу топ-менеджера из одного филиала в другой на прошлой работе. – Тебе ведь это нравится, торговать людьми как фигурками шахмат?

– А может, я, наоборот, была рабом на галерах, и теперь мщу, – с ехидной улыбкой пошутила Мария, потягивая из трубочки свою любимую «Маргариту».

Да, выбор был весьма удачным, и сомневаться не приходилось. Мария отложила исписанные листы, заварила себе в награду ещё одну чашку кофе и приступила к новой стопке с намерением разобрать возможности личной жизни.

Белый чистый лист смотрел на неё уже пятнадцать минут.

Видимо, поэтому она начала с изучения возможностей других профессий, потому что изначально в выборе не сомневалась, и там всё просто и понятно.

Здесь же непонятно было ничего.

– Начнём с самого начала, – собралась наконец она с духом и написала имя своего первого парня. Написала и зачеркнула, это было в пятнадцать и остались только боль и непонимание.

– Тут нет никаких возможностей, это не вариант.

Следующий раз она позволила себе встречаться с мужчиной уже только на последних курсах в двадцать. Это был её одногруппник, совершенно милый мальчик, любящий и заботливый, и невероятно богатый. Точнее, из богатой семьи. Подруги и родня все наперебой советовали выходить за него замуж – «никогда не будешь работать, жить как у Христа за пазухой». А у Марии в голове стояла только одна мысль, что и он никогда не будет работать. Он был совершенной размазнёй, маменькиным сынком богатого папочки. Стремлений и азарта в нём было ни на грамм, и такую деловую и прагматичную девушку, как она, он только удручал. Она взяла с него всё, что хотела, в основном подарками и деньгами, и после окончания института рассталась навсегда.