Вы когда-нибудь были в портовом космогороде вселенского значения? Если нет, то вам будет сложно понять, почему я осел в «Звёздной гавани». Трудно представить более весёлое место в Галактике. Впрочем, насколько жизнь на нашей консервной банке была весёлой, настолько же и опасной. Вокруг торгового централа всегда вились всякого рода тёмные личности. Для гостей важным было не просто успешно торговать, но и улететь с наторгованным без лишних потерь и именно в нужном им направлении. А это удавалось отнюдь не всегда. Труднее всего приходилось крестьянским старшинам из фермерских миров. Наивные по природе они рисковали стать жертвами почти всего, от чего только можно было пострадать на «Звёздной гавани». За ними блеклыми тенями следовали аферисты, мошенники, карманники, шулера, грабители. Одним словом, вся космопортовая шушера намеревалась раздеть до нитки наших кормильцев. Как правило, силы правопорядка были бессильны. Космический порт был территорией беспредела и хаоса. И вот тут на помощь приходил я.

С известной регулярностью в дверь моего крошечного кабинета стучались. И далее происходил типовой разговор.

– Нам нужен рисовальщик, – говорили мои визитеры

– Я неплохо владею карандашом, но мои услуги недешевые, – небрежно бросал я в ответ.

– Мы готовы вам оплатить три портрета, – вежливо поправляли меня представители планетарного крестьянства, после чего мы ударяли по рукам, я брал дубинку и шёл на выручку милейшего вида бородачам.

Кроме денег было еще несколько причин, почему я помогал этим пасторальным тельцам. Одной из них были их славные девушки. Несмотря на исключительную набожность, космические фермеры (причем без разницы, с какой планеты) имели весьма специфические представления о добрачном интиме. Они не просто его не осуждали, они его поощряли, чем не раз вызвали открытое недовольство Имперской Церкви. Впрочем, что можно было ожидать от людей, которые на протяжении десятков поколений превыше всего ставили плодородие? В крестьянских мирах замуж выдавали не девиц, а молодых мам, то есть тех, кто доказал свою «злачность». «Вспахивание» и «боронение» было не просто удовольствием, а каким-то неистовым ритуалом, которому милейшие обладательницы длинных косичек предавались с фанатичным самозабвением.

Вдобавок, чтобы не вырождаться на генном уровне старейшины всячески приветствовали близкие контакты с представителями иных планет. Узнав, что мой далекий пращур был из состава «черной центурии» (той самой ватаги развеселых ребят, что устроили симархическую революцию и навсегда изменили миропорядок человеческой жизни) в глазах трудяг по части доярского и пахотного искусства я превратился фигуру, едва ли не приближенную к Блиц-Императору и самому Верховному Симарху. После этого заказы на обеспечение безопасности сопровождались целым рядом сакраментальных просьб, в чём я не мог отказать прелестным пастушкам. Свою совесть я успокаивал тем, что это был не разврат, а весьма душеспасительное для их общин «вспахивание». Однако на утро прелестницы исчезали и впредь никогда не появились в моей жизни.

Более того, задумай я узнать об их судьбе или судьбе возможных детей, меня, мягко говоря, не поняли бы. Детишки на фермерских планетах считались достоянием общины, а вовсе не случайного во многом отца. А внимание к замужней женщине (обычно замуж выдавали сразу же после рождения ребенка) считалось преступным и кощунственным. И если «боронение» было как бы естественным этапом жизненного цикла, то попытка увести чужую жену трактовалась как покушение на устройство мира в целом. Это было сродни попытке оторвать землю от неба, то есть устроить вселенский бедлам. И вот тут наивные бородачи могли показать себя с весьма непритягательной стороны. До меня доходили слухи, что не слишком вникнувшие в суть интимных обрядов чужаки частенько исчезали без следа. Может быть, их выгоняли. А может, они становились удобрением для трехзвёздного батата. В общинах по этому поводу хранилось гробовое молчание, а я был отнюдь не настолько любопытен, чтобы проверять на себе истинность какой-либо из версий.