– И вы выбрали меня в качестве… кандидатуры? – ее тон стал холоднее, с едва уловимой ноткой обиды.

– Да.

– Почему?

Снова прямой вопрос. Требует прямого ответа. Но какого?

Максим колебался. Сказать ей, что она лучшая деловая опция в его таблице критериев? Что-то подсказывало, что такой ответ будет не просто неверным, но и оскорбительным.

– Вы умны, профессиональны, понимаете ценность стратегических решений, – Максим говорил медленнее обычного, словно сам обдумывал причины по мере их высказывания. – И вам нужна поддержка для продвижения, которое вы заслуживаете. Я считаю, что мы могли бы… помочь друг другу.

Соколова молчала, обрабатывая информацию. Ее лицо постепенно становилось более замкнутым, профессиональным, словно она надевала привычную рабочую маску.

– Фиктивный брак? – наконец произнесла она.

– Партнерство на определенных условиях, – поправил Максим, ощущая странный дискомфорт от слова "фиктивный". – Мы оформим все юридически. Контракт, защищающий интересы обеих сторон.

– Контракт, – она повторила, словно пробуя слово на вкус. – На фиктивный брак.

– На деловые отношения, имеющие форму брака, – Максим заметил, как официант приближается к их столику, и сделал едва заметный жест, отсылая его. – После истечения необходимого срока мы спокойно и цивилизованно расторгнем соглашение. Вы получите должность директора по маркетингу и опыт работы над крупными проектами вроде "Сферы". Я получу контрольный пакет акций. Чистая деловая транзакция.

Почему это звучит так холодно? Так… неправильно?

Соколова смотрела на него долгим, изучающим взглядом. В зеленых глазах мелькали тени эмоций, которые Максим не мог полностью расшифровать, хотя странно остро хотел понять, о чем она думает.

– И вы думаете, что я соглашусь на это? – ее голос звучал тихо, но твердо.

– Я думаю, что вы рассмотрите это предложение рационально, взвесив все плюсы и минусы, – ответил Максим, удерживая ее взгляд, хотя внутри что-то сжималось от растущей дистанции между ними. – Как поступил бы любой умный человек.

– Как деловую транзакцию? – уголок ее губ дрогнул, и на этот раз он точно видел иронию, почти насмешку.

– Именно, – ответил он, хотя сам уже не был уверен, что это определение полностью отражало суть его предложения.

Соколова наконец сделала глоток вина, словно ей требовалось время на размышление или жидкая храбрость. Максим ждал, не торопя. В переговорах терпение часто было ключом к успеху. Но сейчас ожидание казалось почти физически болезненным.

– А что, если я откажусь? – спросила она после паузы, не отрывая от него взгляда. – Что тогда?

– Тогда я найду другое решение, – Максим пожал плечами с деланной небрежностью, хотя мысль о ее отказе вызвала неожиданно острую волну разочарования. – А вы продолжите бороться за повышение обычным путем. Возможно, через год-два Крылов изменит свое мнение.

– И нам придется забыть об этом разговоре? – в ее голосе прозвучала неожиданная ирония, почти вызов.

– Конечно, – кивнул Максим. – Это останется строго между нами, независимо от вашего решения.

Соколова опустила взгляд, задумчиво водя пальцем по краю бокала. Тонкие, изящные пальцы с аккуратным маникюром. Тишина затягивалась, но Максим не нарушал ее.

– Мне нужно время подумать, – наконец произнесла она, поднимая глаза. – Такие… транзакции требуют тщательного анализа.

– Разумеется, – Максим кивнул, стараясь скрыть облегчение от того, что она не отказала сразу. – Но время ограничено. Мне нужен ваш ответ через два дня максимум.

– Два дня, – она кивнула. – И я хочу увидеть проект контракта перед принятием решения.