С рассмотренным связан еще один вопрос – о соотношении состава преступления с нормой уголовного права. Диспозиция статьи УК или диспозиция ее части – это форма (внешняя) уголовного права, а норма и ее структурные элементы – это содержание уголовного права^>[197]. «Если статья является конструктивным элементом закона, – справедливо замечает и Н. А. Лопашенко, – то норма – конструктивный элемент уголовного права, содержащий в себе обязательное правило поведения. Соотношение статьи уголовного закона и уголовно-правовой нормы можно определить как соотношение содержания и формы»^>[198]. Поскольку содержание скрыто от нашего взора и доступно нам через призму внешней оболочки в виде текста уголовного закона, постольку в доктрине наблюдается колоссальный разнобой в понимании не только нормы, но и ее строения, видов норм и т. д.

Со статьями УК и их структурой вроде бы все понятно, поскольку мы непосредственно наблюдаем их при ознакомлении с текстом Кодекса. Например, статьи Особенной части УК состоят из диспозиции и санкции. Поэтому с технической точки зрения ясно, что законодатель должен выделить два элемента в статье, чтобы придать ей завершенный вид. Этот момент зачастую упускается из вида, когда речь идет о строении нормы, а акцент делается на строении статей уголовных кодексов. Правовые нормы – это правила поведения, а статьи закона – лишь форма их выражения. И из соображений законодательной техники фактически ни одна статья Особенной части УК не содержит в себе всей правовой нормы. Многие положения уголовно-правовой нормы, как уже отмечалось, «вынесены за скобки» в Общую часть (о признаках субъекта преступления, вине и др.), многие изложены ссылочным способом и т. д.

С содержанием же уголовного права, представленном нормами и нестандартными предписаниями, не все так просто, ибо, еще раз подчеркнем, оно скрыто от нашего взора. Поэтому в общей теории права и науке уголовного права развернулись масштабные дискуссии о структуре правовой нормы, содержании каждого из ее элементов, видах норм. В частности, известны позиции о трехэлементности^>[199] и двухэлементности^>[200] нормы права, в том числе уголовного (высказаны и иные суждения^>[201]).

Поскольку подробное изложение наших представлений по спорным вопросам теории правовых норм выходит за рамки настоящего исследования, для его целей отметим лишь пунктиром, что мы исходим из факта существования в уголовном праве двухэлементных регулятивных, охранительных и исключительных норм^>[202]. Регулятивные нормы, запрещающие совершение преступлений, из соображений законодательной техники прямо не выражены в тексте УК. В Особенной части законодатель описывает преступления, которые в силу указания в ч. 1 ст. 14 УК на признак запрещенности фактически запрещаются УК РФ. В итоге, на наш взгляд, появляются на свет регулятивные и корреспондирующие им охранительные нормы. И в каждом из этих видов норм есть место признакам состава. В отличие от диспозиций статей УК, нормы уголовного права полностью охватывают состав преступления, ибо являют собой неразрывное единство предписаний Общей и Особенной частей УК (как писал Н. Д. Дурманов, «предполагают сочетание конкретного юридического положения Особенной части и множества нормативных положений Общей части»^>[203]).

При создании охранительной нормы законодатель должен иметь ясное представление о том, в какой ее элемент помещать конструируемый состав преступления. «Законодательная техника предполагает четкое представление законодателя о правовой норме, – справедливо отмечает Д. А. Керимов. – Такое представление позволяет целесообразно расположить законодательный материал в логической последовательности его нормативно-правового содержания»