или жесткую модель разделения властей, а парламентские страны – как гибкую (мягкую)>221. Впрочем, в юридической литературе высказывалось мнение о том, что в парламентарных странах принцип разделения властей отсутствует. Первым такую точку зрения – применительно к организации государственного механизма Соединенного Королевства – выразил известный английский конституционалист XIX в. У. Беджгот>222. В американской правовой доктрине организационно-правовой механизм реализации принципа разделения властей получил название системы сдержек и противовесов.

Разделение функций и полномочий между государственными органами различных видов, но одного уровня (законодательными, исполнительными и судебными) в доктрине нередко именуется разделением властей по горизонтали. Но наряду с ним в демократических государствах существует также разделение властей между органами одного вида, но разных уровней (например, между общенациональными органами государственной власти и органами местного самоуправления, а в федеративных государствах – также между федеральными органами и органами субъектов федерации. Такое разграничение полномочий называется разделением властей по вертикали.

Как и все прочие классические принципы конституционализма, принцип разделения властей не был реализован в том виде, в котором он задумывался его разработчиками. Но главная идея, которая за ним стоит, – о недопустимости узурпации власти и ее произвола по отношению к «маленькому человеку» – стала символом правового государства. Именно в это смысле данный принцип сохраняет свою значимость для поддержания и развития в обществе социальной солидарности.

2.2. Принцип социальной солидарности и идеи демократического государства в конституциях первой волны

Демократия явилась, пожалуй, наиболее важной новеллой конституционализма как политико-правовой парадигмы индустриального общества и главным показателем нарастания в нем тенденции солидарности. К блоку конституционных принципов, охватываемых понятием «демократическое государство», относятся народный суверенитет как важнейший из них, а также переосмысленный в его контексте государственный суверенитет и представительное правление. Анализ данных взаимосвязанных принципов представляется целесообразным начать с исследования государственного суверенитета как принципа, признанного исторически первым еще в доконституционную эпоху.

Государственный суверенитет (как и суверенитет вообще) в российском государствоведении традиционно понимается как особое качество власти (в данном случае – государственной), выражающееся в ее верховенстве, независимости, единстве, неделимости и неотчуждаемости>223. Данный принцип предназначен для обоснования существования мощной централизованной власти над той или иной территорией и ее населением.

Принцип государственного суверенитета, считающегося одним из важнейших признаков государства и фундаментальных принципов конституционализма, был унаследован им (конституционализмом) от непосредственно предшествовавшего ему исторического периода абсолютизма: само зарождение данного термина было обусловлено необходимостью формирования и обоснования централизованной национальной государственности с целью преодоления феодальной раздробленности>224. Именно на этапе абсолютизма он был разработан концептуально и оформлен юридически – одновременно с разработкой концепции суверенитета монарха. Последняя же имела целью обоснование притязаний монархов на власть в их противостоянии и борьбе с такими же притязаниями со стороны Папского престола (на сохранение власти в общеевропейском масштабе), более мелких феодалов (на сохранение власти в более скромных пределах своих государств-поместий) и императоров Священной Римской империи – в те времена, когда такое противостояние обострилось и, соответственно, вопрос о том, чья власть должна быть наиболее сильной, актуализировался. Данные притязания монархов «среднего уровня» были реализованы путем укрупнения государств – как правило, на национальной (этнической) основе, лишения феодалов их привилегий (правда, на деле в основном политических) и отказа Папе Римскому в претензиях на светскую власть