Уже почти выйдя из дома, слышу снова треск, только теперь и сзади, и сверху. И это очень плохо. Не оглядываясь, ощущаю приближающийся жар. Отталкиваюсь со всех сил ногами от пола и выпрыгиваю наружу. Еще миг, и я с бессознательными къерни рухнул на землю и нас окатило раскаленным воздухом и искрами.

Не успеваю больше ничего сделать, как нас подхватили и потащили подальше от дома. Вижу, как дом быстро разваливается, выпуская из себя облака искр. Промедли я несколько мгновений, и нас бы завалило. Может быть, я бы и смог выбраться, но къерни точно погибли бы.

– Как вы? – спросил Шарэм, когда меня оттащили метров на двадцать от дома и осторожно положили на землю.

Как я? Хороший вопрос. Прислушиваюсь к своим ощущениям и понимаю, что спина сейчас один сплошной сгусток боли. Кроме нее, похоже, еще сильно досталось шее и рукам. Попытался приподнять голову, чтобы осмотреться, но быстро понял, что это крайне неудачная идея.

– Лучше не шевелитесь, – произнес староста, смотря на меня с сочувствием, когда я попытался приподнять руку, чтобы осмотреть ее.

– Все так плохо? Только честно, – с трудом спрашиваю пересохшими губами. Или обожженными? Не могу понять, но ощущаются они непонятно и слушаются плохо.

– Вам сильно досталось. На спине один большой ожог, одежды там больше нет, шея обожжена сзади, голова местами, и еще рукам сильно досталось.

– В моем доме, в спальне, в шкафу есть кожаный кофр, принесите его сюда, – говорю, морщась. Адреналин начал сходить, и я стал ощущать всю боль. – Как те двое, живы?

– Да, живы, тоже сильно обгорели, но выживут.

– Это хорошо, – говорю и прикрываю глаза. Силы тоже начали покидать меня. И на смену им приходит боль и слабость.

Может, и зря я отправил кого-то в свой дом и рассказал, где лежат артефакты, но выбора нет – сам я до него не доберусь, а без них, боюсь, мое восстановление слишком сильно затянется. Если я вообще не умру, все же сильно обгорел. Да и при желании местные давно могли там все осмотреть и узнать, где что я храню.

Каждая новая мысль становится все менее связной, и я начинаю проваливаться в какое-то странное состояние – еще не беспамятство, но и не остаюсь в трезвом уме.

– Господин констебль, вот, – вырвал меня из полубредового состояния мужской голос.

Открыв глаза, вижу рядом с собой мой кофр.

– Наклони ко мне и открой, – прошу, тянясь к нему рукой.

Когда моя просьба была выполнена, засовываю руку в кофр и ищу нужные артефакты. Заодно посмотрел и на свою руку. Зрелище то еще – кисть и предплечье сильно обгорели, став практически черными, страшно представить, что там с моей спиной. Кое-как нащупав непослушными пальцами нужные артефакты, достаю их и роняю себе на грудь. Активирующий импульс энергии, и по телу начало расходиться приятное тепло.

Расслабленно распластавшись на земле, жду, когда артефакты сделают свое дело. Если не ошибся, то их должно хватить, чтобы привести меня в порядок. Может, полностью и не восстановят, но с большей частью повреждений должны справиться.

Десяток долгих минут, в течение которых боль то стихала, то усиливалась, то к ней добавлялся нестерпимый зуд, и все закончилось. Подняв руку перед собой, рассматриваю ее. Боли нет, слушается нормально. Кожа… копоть осталась, но видна новая, молодая кожа под ней. Правда, этот вид сильно портят лохмотья старой и уже отмершей кожи.

– Как они? – спрашиваю, поднимаясь на ноги и прислушиваясь к своим ощущениям.

Спина слегка чешется, но больше, кажется, ничего не беспокоит. Возвращаю отработавшие свое лечебные артефакты в сумку и подхожу к лежащим на траве къерни.