Одновременно с тем, как мужчина вышел из автомобиля, пурпурное спортивное купе покинула тонкая женская фигура. Виталя невесело хмыкнул, прищурено глядя на Лизу, снимающую блокировку с экрана планшета, который подавала прибывшему, остановившемуся рядом с осетинцем. Попытался прислушаться к разговору между троицей, но не вышло.

А разговор, между тем, был весьма интересный.

- Кость, у Шеметова проблемы. – Негромко произнес осетинец, закуривая, наблюдая за Костей, затемнившим экран взятого у Лизы планшета, и, на мгновение прикрывшего глаза, прежде чем посмотреть на него. - Какой-то местечковый ночной клуб подал заявку на кредит с целью ремонта и покупки оборудования для нового своего корпуса. Заявку одобрили, а потом выяснилось, что у клуба в руководителях дропы и по факту это теневое Согрина, работает на Вересовских. Сейчас прошла информация, что по выкидонам Тисарева они связаны, Саня с Аркашей выяснять поехали, насколько правдиво и глубоко они связаны.

- Почему служба безопасности пропустила заявку от лица с дропами? – светло-карие глаза посмотрели на Лизу, убравшую с лица русую прядь, взволнованную ночным порывом ветра.

- Татьяна Игоревна, Кирьянов и Сергей Борисович час назад вылетели к Шеметову, - отозвалась она, ослабляя алую атласную ленту, сдерживающую короткий стоячий воротничок глухой черной блузы, - к утру будем знать проеб ли… недоработка ли службы безопасности или намеренное сокрытие информации, инициируемое засланным человеком. Трое за четыре месяца наняты в безопасники, проверяли их, насколько я понимаю, формально. Не исключено, что засланные, поэтому взяла на себя ответственность отправить наших людей для детальной проверки.

Костя одобрительно кивнул и перевел взгляд на осетинца, почти сразу продолжившего:

- Проблема в следующем:  Согрин пробил, что мы кредитуем некоторых не уведомляя федералов и начал через своего дропа Шеметова шантажировать, что сдаст им, если мы не снизим ему процентную ставку по кредиту и не сделаем перерасчет в его пользу.

Костя едва слышно фыркнул. В янтаре глаз промелькнула тень, почти тотчас сожранная разумностью. Он посмотрел на напряженную Лизу:

- Есть ручка и листок? – та кивнула и быстро зашагала к своей машине, Костя перевел взгляд на осетинца, - звони ему. Говорить будешь ты, мой голос есть в базе. Если шеф спросит, скажешь, был цейтнот и ты решал по факту. Утром уведомишь его о ситуации, но в общих чертах, чтобы не заинтересовался.

Осетинец кивнул. Костя расписал ручку в углу листа поданного Лизой ежедневника и, положив его на капот внедорожника, нарисовал значок процента, вопросительный знак рядом и, чуть погодя стрелку, указывающую вниз, пока по включенному на громкую связь телефону Зелимхана шли гудки. Через пару мгновений прервавшиеся.

- Вечер добрый, Андрей. Это Зелимхан Зауров. По твоему вопросу - снизьте процент. Сколько он там? – произнес Зелимхан, расшифровав выведенную рукой Кости строку в ежедневнике.

- Восемнадцать и три. – С секундной паузой отозвался мужской голос в трубке.

- До четырнадцати и одного.  – Озвучил Зелимхан нарисованные цифры, и, следя за стремительно выходящими из-под пальцев Кости сокращенными словами, проговорил, - Чалая с Кирьяновым и Евдокимовым прибудут в ближайший час. Предоставишь все, что запросят. Утром приедет Романова, - посмотрел на кивнувшую Косте Лизу и вновь заскользил взглядом по строчкам выходящим из-под руки Кости, - сделаете перерасчет и до конца недели ты организуешь переподписание. Потом создашь форс-мажор, чтобы произошла несвоевременная оплата процента, документально фиксируешь это, кредит немного заморозишь. Задержка... ну… - Зелимхан вперил взгляд в Костю на мгновение прервавшего, задумчиво глядящего в капот. Показав три пальца Зелимхану, Костя снова стремительно выводил строчки, -  месяца на три. Затем расторгаешь договор, подаешь в суд на взыскание залога, админы пусть озаботятся тем, чтобы сфабриковать уголовное дело по которому он, как заемщик, будет признан банкротом, и когда его бизнес отойдет банку, реализуешь его с торгов. Кому, Константин Юрьевич скажет позже.