Перед глазами мелькает что-то белое, явственно слышится звук рассекаемого воздухом клинка, следом прилетает уже знакомый скрежет разрезаемого металла… еще один панцирь – творение искусных кузнецов из Толедо – не выдерживает встречи с клинком неизвестного врага…

Врага настолько быстрого, что за ним не поспевает взгляд… иногда кажется, что он видел размытый силуэт… иногда – белые развевающиеся волосы… а иногда совершенно кошмарные нечеловеческие глаза ярко-красного цвета, больше подходящие выходцу из преисподней, чем верному сыну святой католической церкви…

И понимание этого факта приходит на ум не только ему одному, остальные тоже начинают догадываться, что отряду не повезло нарваться на порождение злых сил… неизвестно, вызвали ли красноглазого демона не имеющие души дикари своими богомерзкими ритуалами, или он пришел по их души за грехи, что конкистадоры успели натворить в Новом Свете… но они не выдержали… побежали, позорно позабыв о собственной чести и доблести, бормоча молитвы и взывая к Богу, который их сможет защитить, ведь земное оружие на беловолосого демона совершенно не действует, сколько в него ни пытались стрелять или ударить клинком…

– А дальше они побежали, – Ксарос отпустил голову пленника, ослабляя захват, в которой она находилась все время, пока шло проникновение в чужой разум. – Его зовут Гарсия Фернандо Лопес, он сын мелкого лавочника, отправившийся на край света в поисках богатства и приключений. Проще говоря – в желании пограбить местных дикарей, как они их здесь называют.

– На край света? – насторожился Догар. – Что это значит?

Ксарос встряхнул ладони, окончательно отпуская голову пленника. На губах испанца выступила пена, глаза закатились, изо рта вырвалось невнятное мычание – вторгаясь в чужой разум, мастер войны особо не церемонился, в первую очередь стараясь как можно быстрее достичь поставленной цели – узнать о местном мире как можно больше.

– Тут несколько континентов, но нормально освоен только один, – пояснил он, без особого интереса глядя, как пришедший на чужую землю солдат валится на землю безвольной куклой. – Старый свет и Новый свет. Есть еще несколько, где-то на востоке, но про них он мало что знает.

– Они прибыли сюда на кораблях? Или у них есть какие-то другие виды транспорта? – Догар приподнял прихваченный с поля боя пистоль, намекая на изобретение чего-то еще, кроме стреляющего железа.

– Нет, на кораблях, – развеял его сомнения Ксарос, но уточнил, – На огромных кораблях, они называют их галеонами. Если я правильно понял, эти гиганты создавались в первую очередь для того, чтобы вывозить богатства с новооткрытых континентов.

– Грабят местных? – ничего экстраординарного в поведении более развитых пришельцев Догар не увидел, но все же на всякий случай уточнил, вдруг дело в чем-то другом. Но оказалось, нет, причина во все той же человеческой жадности.

– Грабят, – кивнул Ксарос. – И судя по воспоминаниям нашего друга, – последовал небрежный кивок в сторону хрипящего пленника, – грабят очень усердно, без жалости вырезая всех несогласных аборигенов.

Догар пожал плечами, но все же скривился. Империя соргов тоже не отличалась милосердием, но никогда не доводила до тотального истребления. Зачем, если можно действовать умнее, сделав из недавних врагов подданых?

– Убивают не всех, многих делают своими данниками, – подтвердил зерно рациональности в действиях колонизаторов мастер войны. – Вводят налоги, навешивают обязанности, в некоторых случаях даже формируют отряды местного ополчения.

– Короче, перестраивают под себя, – это Догар понимал.