Нехотя оторвавшись от записей, Тирна сказала:

– В кабинете, в верхнем ящике стола, запертом на ключ, лежит мой дневник. Я не сразу научилась управляться с замком, так что первые пару лет все записывала, а потом составила распорядок дня и схему. Пользуйся! Ключ у тебя на поясе вместе с другими ключами от замка. Он самый маленький.

Лика рассыпалась в благодарностях и проснулась. Оказывается, в спальню тихонько вошла служанка. Непривычная к чужому присутствию девушка вскинулась и тут же схватилась за голову.

– Госпожа, ну что же вы! – кинулась к ней Линда. – Опять голова болеть будет! Вот так тихонечко прилягте, я сейчас вам капли подам, и будем к ужину собираться.

Камеристка ворковала с ней, как с ребенком, голова дико болела, и на глазах Гликерии выступили слезы.

– Ох, госпожа, больно так? – служанка быстро подала стакан воды с мятными каплями, растерла госпоже ладони, ослабила корсет и вынула все шпильки из прически. Стало легче.

– Какое сегодня платье прикажете подать? – Линда отворила дверь в гардеробную и уставилась на Лику с вопросом.

Девушка махнула рукой:

– Выбери сама, голова болит.

Видимо, ситуация была не редкая. Служанка покусала губу и устремилась к сундукам и шкафам. Вскоре она вернулась с довольно простым платьем из мягкой серой шерсти.

Лика присмотрелась, не отрывая головы от подушки. Конечно, такое домашнее платье с ее пижамками не сравнить! По красивому серому фону ползла тонкая алая вышивка, несколько алых пуговиц и шнуровка на груди, еще пара-тройка на рукавах. Нижних юбок всего две – одна тонкая, заменяющая белье, вторя стеганая – для тепла. Осень в каменном строении не самое приятное время года. Алые чулки, алые туфельки на небольшом каблучке, что-то вроде бархатного ободка для волос и несколько алых лент в косы.

Собрали Лику быстро. Чувствовалось, что служанке не привыкать натягивать, зашнуровывать, заплетать и укладывать. Так что девушка молчала, лишь поднимая руки или чуть наклоняя голову, а потом слабым голосом попросила служанку проводить ее в столовую. Линда не отказала:

– Конечно провожу, донна, как бы у вас голова не закружилась!

Прогулка по замку оказалась интересной. Здесь было на удивление чисто, сухо и прохладно. На стенах мягко мерцали светильники. Присмотревшись, Лика поняла, что перед ней какие-то старинные, грубые держатели не то для ламп, не то для факелов. Но вместо палок с горящими тряпками в них мерцали шарики света без цоколя, без плошки с жиром, даже без фитиля! Девушке очень хотелось спросить – что это такое, но, вспомнив, что нельзя себя выдавать, она крепко сжала губы.

Между тем навстречу начали попадаться мужчины и женщины. Первые почтительно кланялись, вторые приседали в книксенах. На мужчинах красовалась довольно простая одежда – полотняные рубахи, штаны и сапоги. Совсем молодые носили короткие кожаные куртки. Люди постарше, посолиднее – жилеты. Совсем важные – камзолы из красивой ткани, иногда даже вышитые нитками или шнурами.

Женская одежда тоже различалась. В грубых коричневых юбках ходили женщины средних лет. Они обязательно носили чепцы и длинные фартуки, а руки их выглядели покрасневшими и натруженными. Серые юбки носили молодые девушки в чепчиках и фартуках побелее. И наконец навстречу вышли две девочки лет десяти в синих платьях и фартуках, но без чепцов. Они дружно присели и поздоровались:

– Доброго вечера, донна Дардар! Вы позволите нам присутствовать на ужине?

Лика неопределенно кивнула и прошла мимо. Тут ее и перехватил дон Дардар. Он появился из бокового коридора, окинул девушку взглядом и одобрительно кивнул. Потом заметил служанку: