Едва волоча ноги, она прошла в спальню, включая по пути свет. Раньше ей никогда не было страшно одной, но сегодня нервы Наргиз были так напряжены, что она вздрагивала при каждом звуке, все чувства ее были необычайно обострены. Ей хотелось сейчас спать, спать, спать, но она так и не смогла заснуть в эту ночь.

Утром, после нескольких почти бессонных ночей, Наргиз выглядела как привидение. Осунувшееся лицо, воспаленные глаза с синими тенями под ними, впалые щеки, нервно подергивающийся рот. Максим выглядел не лучше. Только Амир, хотя и осунулся за последние дни, казался таким же, как прежде: сдержанным, подтянутым. За завтраком он обеспокоенно смотрел на обоих.

– Эй, ребята, что происходит? – не выдержал он наконец.

Наргиз и Максим сидели, сосредоточившись каждый на своем омлете с грибами. За полчаса они не перемолвились ни единым словом.

– Если ты забыл, – кривая усмешка портила обычно ясное и спокойное лицо Максима, – у меня убили друга.

– Я это прекрасно помню, – бросил Амир. Взгляд его сделался таким же холодным, как и тон. – Кстати, он такой же друг мне, как и тебе.

– Значит, не такой, если…

– Ребята, перестаньте! – голос Наргиз зазвенел от напряжения. – Не хватало только, чтобы мы поссорились.

Некоторое время за столом царила напряженная тишина. Омлет так и остался недоеденным. Первой нарушила молчание Наргиз. Она напомнила Максиму, что он отложил разговор с ней на сегодня.

– Хорошо, – кивнул тот, – о чем ты хочешь поговорить со мной?

– Только не здесь.

Она огляделась. Зал ресторана в эти утренние часы был полон людей. Многие негромко переговаривались, и тихий гул голосов странным образом давил на взвинченную Наргиз.

– Поднимемся ко мне в номер, – вставая из-за стола, предложила она.

Максим поднялся вслед за ней. Амир продолжал сидеть.

– Ты не пойдешь с нами? – задержавшись, спросила она.

– Думаю, вам лучше поговорить наедине. Не буду вам мешать.

Наргиз не стала убеждать его в том, что он им нисколько не помешает. Наоборот, поблагодарила взглядом и поспешила к выходу из ресторана. Поднимаясь на лифте на свой этаж, она думала о том, как вести разговор с Максимом, когда тот настроен так враждебно. Станет ли он отвечать на ее вопросы или снова ощетинится и уйдет в себя? Войдя в номер, она предложила ему сесть в кресло, а сама устроилась на стуле напротив.

– Максим, – она наклонилась, взяла его руку в свою и заставила взглянуть на себя, – я хочу найти убийцу Чингиза. Уверена, ты хочешь того же.

– Ты уже не считаешь, что я, лучший друг Чингиза, замешан в его убийстве?

Она отпустила его руку и неожиданно даже для себя отвесила ему звонкую пощечину. Он не ожидал от нее такой реакции и в первую секунду растерялся. Потирая щеку, он ошеломленно смотрел на нее.

– Ты меня очень обидел.

– Ты говорила, что никогда не обижаешься, – пробормотал он.

– Я ошибалась. Ты меня обидел. Я знаю, тебе сейчас плохо, но ведь и мне нелегко. Давай не будем делать друг другу больно.

Некоторое время он молчал, потом встал, порывисто притянул ее к себе, обнял.

– Прости меня, пожалуйста, но я думал, что сойду с ума, когда ты почти обвинила меня в убийстве Чингиза.

– Тебе это померещилось. Ты последний человек, которого бы я заподозрила в этом.

– Прости меня, – повторил он.

– Уже простила. И ты прости, если я сказала или сделала что-то не так.

Он улыбнулся ей и сразу стал прежним Максимом – таким, каким она знала его и любила.

– Что я должен сделать, чтобы искупить свою вину?

– Ответить на мои вопросы.

– Я готов.

Они снова сидели друг против друга, только теперь между ними не было никакого напряжения и непонимания.