– Что ладно?!

– Приду! – уже от двери буркнул Ксавье, и от души приложил створкой по косяку.

– Придёшь, куда ж ты денешься! – хмыкнул я, наткнувшись взглядом на трофейный краскопульт. – Не столько за деньгами, сколько за инструментом. Усовершенствованным.

– Вот это сейчас не поняла! – снова упёрла руки в бока Инес. – А как же очередь?! А как же «Эль Бизонте»?!

– Не переживай, радость моя, у меня безотрывное производство. А ещё безотходное. Зигги, подтверди!

– Мля-а-а-а!

– Вот видишь!

– Хорошо, убедили! – сдалась моя подружка. Но сразу же снова встрепенулась: – Эй, а что этот типус для тебя должен сделать?

– Да так, мелочь! – отмахнулся я.

– Ну Энри-и-и-ике! – проныла Инка. – Ну пожа-а-а-алуйста! Интересно же!

– Помнишь, я тебе вчера про рекламную наклейку говорил?

– Ну!

– Вот Ксавье её и нарисует.

– Чего?! – не поверила своим ушам Инес. – А ты уверен, Энрике? У него же руки из задницы растут, кроме своей мазни да паркура ничего видеть не желает! Знаешь, как с ним мамасита намучилась, когда его в семью взяла?!

– Даже не представляю, – совершенно честно ответил я. – Но в Ксавье верю. Вывеску он мне испоганил довольно талантливо, так что с рекламой тоже должен справиться.

– Так это он?! – дошло, наконец, до Инки. – Что ж ты сразу не сказал?! Я бы ему ещё отвесила, для профилактики!

– Да ему и без того досталось, – попридержал я подружку. – Почитай, полночи просидел к стулу привязанный. Ты, радость моя, постарайся с ним помягче. Кстати, хочешь прикол?

– Ну давай, удиви меня!

– Вот, смотри, – вывел я на экран смарта первую фотку, ту, где табличка про овцу. – Ну как?

– Гениально! – восторженно выдохнула Инес. – Мне скинешь?

– Чтобы ты братца шантажировала? Не-а.

– Почему? – надулась девушка.

– Потому что я сам его шантажирую. А двое это уже слишком, не находишь?

– Не-а.

– Всё равно не скину.

– Ну тогда хотя бы остальные покажи, – выдвинула встречное предложение Инка. – А я тебе потом тоже кое-что интересное…

– Покажешь?

– Не-а, лучше! – заверила подружка. – Расскажу.

– Вряд ли это лучше, – сделал я вид, что задумался. И перелистнул следующее фото: – Ладно, смотри!

– Лихо ты его, – в итоге признала Инес. – Даже если бы он не оказался моим братом, к стенке припёр бы капитально. Но теперь в этом нет нужды, ведь правда, милый?

– Правда, правда, – не стал я спорить. – Да и это чисто на всякий случай, так, страховка. Мне ведь не надо, чтобы он работал на отъе… – отставить! – спустя рукава. Мне надо, чтобы он работал не за страх, а за совесть. Так что будем привязывать самыми надёжными путами – финансовыми. Он матери-то хоть помогает?

– Пытается, – фыркнула моя подружка.

– Поня-а-а-атно! Ну а теперь сможет.

– Дай-то бог!

– Кстати, Ин… извини, что спрашиваю… но тут столько интересных подробностей выясняется…

– Да давай уже! – подбодрила меня зазноба.

– А как так вышло, что Ксавье твоя мать растила? Если он тебе единокровный, да ещё, насколько я понял, младший брат, то это получается, что сначала твой отец жил с твоей матерью, а потом… ну, ты поняла?

– Ну да, свинтил он, – как ни в чём не бывало кивнула Инка. – К тётушке Марии.

– Фига се! – восхитился я. – Так это у твоей матушки мужика собственная сестра увела?!

– Бывает, – философски дёрнула плечом Инес.

– Вот это у вас страсти! Воистину латинские! Но это не объясняет, как Ксавье попал на воспитание к твоей матери.

– Осиротел он, – с ноткой печали пояснила зазноба. – Отец с тёткой, они на промысел ходили в море. Ну и однажды… не вернулись. Бывает такое. А Ксавье уже лет пять было, то есть сознательный возраст. Вот и пришлось мамасите, как ближайшей родственнице. Да и не чужой он ей, а, получается, родной племянник. Ну а мне двоюродный брат и одновременно единокровный. Знаю, звучит стрёмно, но как есть.