Менее убедительным является сравнение ст. 28.1 со ст. 25. В случае прекращения уголовного преследования по делу о налоговом преступлении нет фигуры потерпевшего. Государство не мирится с неплательщиком налогов, не прощает его, а проявляет к нему снисхождение в обмен на самостоятельное возмещение лицом вменяемых сумм сокрытого налога. В этом случае получают удовлетворение как интересы налоговой системы страны – компенсация имущественного ущерба бюджетной системе, так и интересы общества – возмещение вреда, причиненного «неплательщиками» общественным отношениям. Предоставляя впервые оступившимся возможность достойно выйти из уголовно-правового конфликта, государство способствует ресоциализации субъекта без применения к нему наказания, поощряет лиц к добровольному заглаживанию причиненного преступлением вреда. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке. Все это в большей степени свойственно институту деятельного раскаяния.

В 2010 г. в УПК (в редакции Закона от 29.06.2010 г. № 141-ФЗ) появился еще один особый порядок судебного разбирательства, обусловленный заключением с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве. В соответствии со ст. 21, гл. 40.1 УПК прокурор вправе заключить с обвиняемым по ходатайству последнего соглашение о сотрудничестве. В обмен на содействие следствию, которое подтверждено прокурором, обвиняемый получает наказание, не превышающее 1/2 максимального размера наиболее строгого вида или размера наказания, предусмотренного за данное преступление.

Таким образом, в период судебной реформы идея разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе компромисса получила последовательное развитие. Социально-экономические причины, затрудняющие реализацию права граждан на справедливое, доступное, скорое правосудие, обусловили поиск наиболее оптимальных путей решения задач уголовного судопроизводства, обеспечения прав и свобод личности в уголовном процессе. Свое влияние на этот процесс несомненно оказал западный опыт.

Проблема эффективного отправления правосудия в США многие десятилетия решается путем применения института сделки о признании вины. Ни одно исследование, посвященное новым для отечественного уголовного процесса особым порядкам судебного разбирательства, не обходится без их сопоставления с американской сделкой. При этом высказываются противоположные мнения: одни авторы видят в особых порядках российский аналог американской модели правосудия. В них предметом судебного разбирательства является уголовный иск, предъявленный государственным обвинителем. Вопрос о том, виновен ли обвиняемый в совершении преступления, выходит в этих процедурах за пределы полномочий суда[113]. Другие авторы определяют особые порядки как разновидности упрощенного производства, которые в строгом смысле сделкой не являются, поскольку отсутствует главный ее признак – возможность сторон обмениваться взаимовыгодными обязательствами, торговаться, определять условия сотрудничества[114]. С принятием Закона от 29.06.2009 г. № 144-ФЗ, регулирующего механизм заключения досудебного соглашения, ситуация не изменилась, поскольку сделкой его можно считать лишь по названию, но не по сути[115].

В целях выработки собственного мнения по этому вопросу представляется полезным выяснить причины появления в уголовном процессе США сделок, их разновидности, отношение к ним законодателя, теоретиков и практиков, направления развития. В американском уголовном процессе заключаются два типа сделок – о признании вины и о сотрудничестве со следствием. Процедура их заключения урегулирована детально Федеральными правилами уголовного процесса в окружных судах США (правило 11), Сводом законов США (статья 3553(3)18), Руководящими правилами США по назначению наказаний (статья 5К1.1), законодательством ряда штатов