24 апреля. Вторник.

День простоял лучше и немного теплее. Сегодня довольствие получили из собрания, но какого, не знаю? И обед и ужин опоздали на час. Гуляли подольше, т. к. было солнце. Авдеев, комендант, вынул план дома, сделанный мною для детей третьего дня на письме, и взял его себе, сказав, что этого нельзя посылать! Вечером выкупался в ванне. Поиграл с Аликс в безик.

25 апреля. Среда.

Встали к 9 час. Погода была немного теплее – до 5°+. Сегодня заступил караул, оригинальный и по свойству, и по одежде. В составе его было несколько бывших офицеров, и большинство солдат были латыши, одетые в разные куртки, со всевозможными головными уборами. Офицеры стояли на часах с шашками при себе и с винтовками. Когда мы вышли гулять, все свободные солдаты тоже пришли в садик смотреть на нас; они разговаривали по-своему, ходили и возились между собой. До обеда я долго говорил с бывшим офицером, уроженцем Забайкалья; он рассказывал о многом интересном, также и маленький кар. начальник, стоявший тут же; этот был родом из Риги. Украинцев принес нам первую телеграмму от Ольги перед ужином. Благодаря всему этому в доме почувствовалось некоторое оживление. Кроме того, из дежур. комнаты раздавались звуки пения и игры на рояле, кот. были на днях перетащен туда из нашей залы. Еда была отличная и обильная, – и поспевала вовремя. (Беседы с офицерами. Игра на рояле и т. д. Странный режим.).

26 апреля. Четверг.

Сегодня около нас, т. е. в деж. комнате и в карауле, происходило с утра какое-то большое беспокойство, все время звонил телефон. Украинцев отсутствовал весь день, хотя был дежурный. Что такое случилось, нам, конечно, не сказали; может быть, прибытие сюда какого-нибудь отряда привело здешних в смущение! Но настроение караульных было веселое и очень предупредительное. Вместо Украинцева сидел мой враг – «лупоглазый», кот. должен был выйти гулять с нами. Он все время молчал, т. к. с ним никто не говорил. Вечером, во время безика, он привел другого типа, обошел с ним комнаты и уехал…»

Автор отмечает, что, очевидно, сам «Дневник» Императора, может стать объектом отдельного исследования. Почему? Дело в том, что, краткий стилистический анализ данного текста из «Дневника» Императора, показывает, что та часть информации, которая относится к оценке обстановки, в которой находилась Семья, излагается в разном времени. Обратимся к записи за 17 апреля, например. Император пишет: «…Разместились след. образом: Аликс, Мария и я втроем в спальне, уборная общая, в столовой – Н. Демидова, в зале – Боткин, Чемодуров и Седнев. Около подъезда комната кар. (это часть текста в настоящем времени). Караул помещался в двух комнатах около столовой…» Почему в прошедшем времени? «… Чтобы идти в ванную и WC, нужно было проходить мимо часового у дверей кар. помещения…». Также в прошедшем времени. А за 20 апреля запись сделана Императором в настоящем времени, например: «… Теперь его помещение устроено в нижнем этаже, что для нас, безусловно, удобнее – не приходится проходить перед всеми в WC или в ванную и больше не будет пахнуть махоркой в столовой…».

2. Единственный свидетель следователя

Н. А. Соколова. – П. Медведев.

Следователь Соколов Н. А. ознакомил свидетеля, (то есть гражданина Проскурякова, с которым до этого уже месяц работали в тюрьме и он стал давать развёрнутые показания) с утверждением Медведева, о том, что он не расстреливал членов Царской Семьи в подвале Дома Ипатьева, а красноармеец Проскуряков высказал об этом свое мнение, мол, Медведев солгал следователю.

Доказательственной ценности, подсказанные таким способом показания, не имеют