Потом были бои на Днестре с бандами петлюровского атамана Юрка Тютюнника, наступления в районе Волочиск – Кременец- Каменец Подольский; форсирование рек Збруч, Серет и Золотая Липа, освобождение городов Чертков, Галич и Рогатин.

Глава 3. От Особого отдела до республиканского ГПУ*

– Так, Судоплатов, зашифруешь этот документ, – протянул начальник Пашке грифованную* бумагу и передашь телеграфом в штаб армии.

– Слушаюсь,– взял тот его в руки и вышел из кабинета.

Шел август двадцать первого, он служил в секретной части Особого отдела ВЧК 44-й Киевской советской дивизии. Туда была влита отведенная из Бессарабии бригада.

В контрразведку попал случайно.

Дивизия зачищала Киевскую и прилегающие к ней области от националистических банд, самой крупной из которых численностью в девятьсот сабель была у атамана Струка. Он громил советские учреждения и небольшие местечки, захватывал речные пароходы, курсирующие по Днепру, зверски уничтожая захваченных пассажиров – коммунистов с красноармейцами и евреев.

В одном из боев с атаманом Особый отдел попал в засаду, потеряв двух сотрудников – телефониста с шифровальщиком. Телефонисту быстро нашли замену, а второго следовало подбирать. Начальник по фамилии Потажевич обратился к комиссару и Трибой не задумываясь, порекомендовал Судоплатова, дав ему лучшую характеристику.

Когда Павла пригласили в контрразведку, он немного забеспокоился, с чего бы это? Грехов за собой не знал, вот только разве браунинг. С оружием в частях наводили порядок, неучтенное требовалось сдавать. Но он не сделал этого, храня память о товарище.

Начальник принял кандидата лично, для начала поинтересовавшись,– сколько лет? Пришлось отвечать честно – четырнадцать.

– А по виду не скажешь, выглядишь старше, – оглядел его начальник. – На фронте давно?

– Третий год.

– Как насчет, продолжить службу в ЧК?

– А я справлюсь? – удивленно расширил глаза.

– Там поглядим.

– Ну, я в принципе не против, – порозовел Павел.

– Тогда пиши биографию с указанием всех родственников, где живут и чем занимаются (подвинул чернильницу с ручкой и лист бумаги).

Когда тот написал, внимательно прочел, – значит брат тоже в Красной армии?

– Да, в последний раз встречался с ним в Одессе. – Жив ли теперь, не знаю.

– Хорошо, иди. О решении сообщим. Павел встал и вышел из кабинета.

Чуть позже Потажевич вызвал к себе оперуполномоченного Ивашова,– держи – протянул биографию. – Дашь запрос по месту жительства его родни и через агентуру проверь, что за парень.

Через неделю начальник снова вызвал Павла к себе и сказал, – поздравляю, зачисляем тебя в штат Особого отдела. Кстати, твой брат Николай жив и продолжает службу в погранвойсках на Польской границе.

– Спасибо, товарищ начальник, – повлажнел глазами Павел.

– Не за что, а теперь иди в канцелярию. Получишь удостоверение и револьвер…

Зашифровав в отдельном помещении спецсообщение и отстучав его на ключе, Судоплатов получил квитанцию-подтверждение, сделав в журнале отметку, положил их в сейф. А оттуда достал тоже грифованную брошюру под названием «Основы агентурно-оперативной деятельности».

Ему нравилась новая служба, но хотелось стать оперативником.

Наставник Павла, старший оперуполномоченный Крамаренко, понемногу приобщал парня к розыскному делу. Тот уже знал, кто такие секретные сотрудники, именовавшиеся агентами, с которыми работают на конспиративной основе, имел представление об их подборе и вербовке, а также явочных квартирах и местах, где негласно проходят встречи.

А как-то Крамаренко взял его на одну такую. Парень изрядно волновался, поскольку представлял агентов какими-то особыми людьми, непохожими на прочих. Как выяснилось, ошибся. Секретный сотрудник оказался самым обычным человеком, с невыразительной внешностью и к тому же заикой. Но информация, которую сообщил, оказалась интересной. Она касалась банды Струка, куда был внедрен этот человек.