Лицо Ани опухло от слез, руки тряслись. Она долго молчала, пока решалось, что делать им дальше без сторожил. Никто не горел желанием назначить нового, зато все рьяно искали виновного в их трагедии.

– Пока ее не было, спокойно тут все было, да и правила всегда работали безотказно. А теперь что? Сторожил нет с подачи Игнатьевых. И как будет вести себя туман? Одним чертям известно! – продолжала верещать бабка так, что ее верхняя губа аж подрагивала.

– А толку-то теперь, есть у нас сторожилы или нет! – взбунтовалась женщина с ярко-рыжими волосами, казавшаяся ровесницей мамы Оксаны; ее легкий ярко-желтый сарафан раздался парусом на ветру. – Перемрем все, и туман наш дальше двинется.

С чего у местных была такая уверенность, Оксана даже предположить не могла, а спрашивать у разъяренной толпы боялась.

Заметив, что Аня ушла, когда споры вновь возобновились, Оксана под шумок свалила следом за соседкой. Ей и раньше не нравились огромные компании, а теперь и вовсе это стало ненавистным.

– Ань, подожди! – окликнула Оксана, нагнав девушку уже возле калитки ее дома.

Остановившись, Аня устало взглянула на нее.

– Спасибо, что заступилась, – отдышавшись, поблагодарила Оксана.

– Не бери в голову, – отмахнулась та, заходя к себе во двор.

– Саныч очень помог мне, особенно вчера…

– Он остался проверить, что ты опять в лес не рванешь… – перебила ее Аня и тяжело вздохнула. – Он заходил ко мне утром… Хотел, чтобы я пришла к нему после обеда.

Всхлипнув, Аня стерла слезы с раскрасневшихся щек.

В груди все сжималось от тоски и непонимания.

– Моя мама сгорела вместе с квартирой… – тихо шепнула Оксана. Горло свело спазмом от горя. – Я почти ничего не помню. Только ее крик до сих пор стоит в голове, когда думаю о ней… А ведь мама просила меня помочь ей с ужином, но в тот вечер я отказалась…

Девушки замолчали, каждая в своей скорби.

– Сходишь вечером со мной? – с мольбой попросила Аня.

– К Стасу? – предположила Оксана, но Аня только покачала головой.

– Я не смогу сегодня… – Оксана понимающе кивнула. – Нет, в другое место. Только свечку и фонарь не забудь.

Задумавшись, Оксана тянула с ответом. После тумана ей вообще не нравилась мысль быть вне дома ночью, и неважно, есть туман или нет. И все еще теплилась мысль уехать при первой возможности, но Ане сейчас нужна была поддержка.

– Я бы Стаса позвала, но он сначала с рукой засел, а теперь…

– Давай позовем его, – неожиданно для себя предложила Оксана.

Опустив взгляд, Аня обдумывала эту мысль.

– То, что он вытащил тебя из тумана, еще не делает его благородным воином. Он сейчас не пойдет.

– Ну ладно… – сдалась Оксана.

Соседка выглядела совсем подавленной. Вспомнив себя после пожара, девушка четко поняла, что одна, без врачей рядом просто не вывезла бы свое состояние. Ее есть-то силком заставляли в первые дни.

– Покажешь мне, как косить траву? А то заросли такие, что ступать страшно, а я, если честно, никогда не следила за землей.

«И не хочу», – уже мысленно призналась себе, с тоской глядя на свой участок.

– Хорошо, – со вздохом согласилась Аня и прошла с ней до крайнего дома на улице Прямой.

Сарай располагался прямо за домом. Прогнившие серые доски уже с улицы просвечивали все то, что находилось внутри. Такой и развалиться может уже в следующую зиму.

– Два года назад сарай Нины погорел. Говорят, от нечисти так спасалась, ну, кто его теперь знает, – пояснила Аня, завидев ее сомнительный взгляд. – Этот отстроили на скорую руку из всего, что нашлось. Я помогала. – Аня даже улыбнулась, но было видно, как ей больно. – Саныч тогда поспорил с Петровичем на гуся и бутылку самогона, сколько простоит. Он бы выиграл.