«От отца совы во мне… отзываются сейчас с этими» – просто подумал Савелий Андреевич.

Милый Савик! Да, Дар Отцов, сов стая живёт в тебе! И Визионер ты уже славный… Мужает Видение твоё! Да не только совы в груди твоей отозвались сейчас! Судьба! Её гулкое эхо!

– Аринушка! Внученька моя золотая! Серебряная! Соскучился! И гостей зазвал… Путники… Поломка у них… – Пахом прижался к высокой статной русоволосой девушке с ярко-зелёными глазами, скулами Валькирии и волевым крупным подбородком. А коса! До пят! И очелье по голове… Из серебряных плоских колечек, соединённых кожаным плетением.

«Валь… Валь… Валькирия! Наяву! Настоящая! И перстень серебряный, как у деда… И кольцо-оберег на голове… Тоже «Смотрящая»! Тоже Урок имеет. А как смотрит! И гордо, и приветливо! И нежно, и обережно-настороженно, готовая нанести удар! Неясыть села ей на плечо… Тоже ведьма, кошка летающая, ночная… Ах, как красива эта внучка! Что-то ноги… мои… ватные… И словно в кольце я… схвачен… в плену… в её плену!» – стрекотало в голове Мастера Савы.

– «Держался Авоська за небоську, да оба в воду упали» – девушка (на вид 20-25) переводила взгляд с деда на гостей.

«Тоже поговорками-пословицами напичкана» – подумал Игнат.

– Да, люблю… Как дед… Как все наши… – ведьмочка читала мысли … И улыбалась…

Эхма! Эээ.. Да не просто улыбалась… Кому-то и особенно! И это был Рыцарь Савелий. Эээ… и она, Валькирия в колечно-обруч, обручальный плен чёй-ли попала?! А что – к такому попадёшь!

– Да, грозы были… Неделю шумели… Обочь надобно чуток было… Да… Заездили Сивку крутые горки – она говорила уже одному ему, рыцарю. – Быват и помочи собирать надобно. И мои, небось, помочи надо? – она перевела взгляд на дедушку. – Что-то не так, дед? Ну, кроме аварии… Я ведь чую…

– Васька-то когда бывал у тебя?

– С полмесяца… А должен на днях быть… А что?

– Гниль… Дерево…

– Ах ты! Ах! Я ему голубиную почту отправлю! Говорила тебе, дед, восстанови голубятню… Ну, порушило ураганом… Попроси отца… Я жердей, тёсу дам… Ничего! Обойдётся! Не расстраивайся! Айда, гости дорогие, в избу! Хлеб-соль!

Когда подходили к крыльцу, слева раздался рык!

– Ааа… Не смущайтесь… Мишки мои здороваются с вами!

Боже всемилостивый! Ангелы милосердные! Три здоровенных бурых, матёрых медведя работали! Двое распиливали бревно, вдоль, в хитром высоком «козле». Третий из полученного тёса обвязывал плоты.

– Что, Аринушка, болото прибыват? – огорчённо сказал, не дожидаясь ответа, дед Пахом. И пояснил гостям. – Болото круг растёт… Тоже кащеевы дела… А мы гати сооружаем! Не дадим Капищу пропасть… На плоты по болоту камни красные крепим! Боится нечисть камней, да обручей…

– Да мне берегини и домовой опять помогать начали. И водяной… – задумчиво сказала Арина – Пару раз даже Единорог и Китоврас… А Гамаюн что-то давно молчит…

– Ты шибко-то не верь им! Вон наша-то… Преж Русалкой превратилась… Потом Бабой-Ягой, сейчас вовсе Анчуткой ходит… Бывает у тебя?

– Нет. Сама наведываюсь…

– Это мы про тётку мою… На Дальней Заимке живёт, стережёт «дома мёртвые»… Да опосля и сходим… Пара вёрст…

– Обед, обед!.. Заговорил гостей… Я такое варенье наварила! И грибовница хороша! И жарёха!

За обедом Джеймс не удержался от вопроса:

– Милая Арина Васильевна! А не страшно вам тут… Ну, одна же… Кикиморы кругом…

– Ха-ха! – расхохоталась «Валькирия» – Я – «Смотрящая»! Это долг, Урок! Какой ещё страх? Да и мишки, и совы… Стая разъярённых сов ярее своры бешенных псов… Но, конечно, от злых духов не… Ладно…

– Не очень-то и ладно… Но давай, внучка, о деле… Хочу поехать, жениха тебе пошукать! – Пахом рассказал о своих планах – тебе скоро 25! Наш обычай – в 25 назначение-посвящение давать девам!